Кому сидеть за «большим столом» ООН?

Спору нет, ООН, конечно надо реформировать. То, что организация действует сегодня, руководствуясь принципами и на основе структуры, скроенной 60 лет назад – это величайший анахронизм.

В штаб-квартире ООН на берегу Гудзона 19 февраля начинается обсуждение вопроса о реформе главного и самого консервативного органа мирового сообщества – Совета Безопасности. Генеральная Ассамблея одобрила идею «модернизировать» ООН еще на предыдущей, 62-й  сессии большинством голосов. В повестке дня стоят пока только процедурные вопросы – регламент работы сессии, общие пункты переговоров по реформе Совбеза. Среди них, в числе  прочего, проставлены темы количественного состава, права вето, регионального представительства, взаимоотношений Совета и Генеральной ассамблеи. Все в размытом, общем виде.

Большинство голосов на 62-й сессии, поданные за реформу, вовсе не означает, что реформа «пойдет» на сессии 63-й. Или вообще состоится в обозримом будущем. Для этого нужно кое-что повесомее количества голосов. Ведь реформа Совбеза предусматривает автоматически и реформу Устава, а для этого нужно не просто две трети голосов Генассамблеи, а еще и согласие всех пяти постоянных членов Совбеза. Забегая вперед, надо заметить, что никто из них просто так делиться с кем-то своим правом вето не собирается.
В целом для реформы нужно, чтобы у почти 200 стран-членов было согласие по «мелочи», смысл которой легко выражается в вопросе: «чего же вы все-таки хотите?». Чтобы добиться ответа на такой вопрос, да еще по этому ответу проголосовать большинством и пройти через препоны вето в Совете Безопасности, нужно чудо.

Спору нет, ООН, конечно надо реформировать. То, что организация действует сегодня, руководствуясь принципами и на основе структуры, скроенной 60 лет назад – это величайший анахронизм. Что бы ни говорили о прогрессивности и поступательном движении ООН к свету XXI века дипломаты.  Разговоры о реформе ООН, пересмотре ее Устава ходят на ассамблеях, в кулуарах организации на Гудзоне и возникают на дипломатических коктейлях регулярно. Но это, скорее, коктейльная традиция, способ заполнения времени видимо серьезными разговорами, под оболочкой которых всегда скрывается обычная ооновская пустота.

Ну, какой, скажите, может быть, разговор о переменах и постепенном продвижении вперед, когда за все время существования Объединенных Наций в ней прошли только две значимые реформы. Совбез реформировался только один раз, в 1965-м году, когда число непостоянных (не обладающих правом вето), избираемых сроком на два года членов было увеличено с 6 до 10.  Необходимое большинство при принятии решений в Совете Безопасности, тогда же выросло с 7 до 9 голосов. Пару раз был реформирован Экономический и Социальный совет ООН – было увеличено число стран-участниц. Но это навряд ли можно назвать серьезными реформами.

Свои реформы обычно затевают все новые Генеральные Секретари Организации. Но, если учесть, что Генсек ООН, по сути, самый несчастный дипломат мира, окруженный послами стиран — постоянных членов Совбеза, другими матерыми дипломатами, которых его мнение трогает лишь из чувства приличия, то эти реформы даже в ООН называют «играми в ракушки». Они всегда касаются перетасовки, перестановки, перекладки, перекидки и безболезненных сокращений персонала и кое-каких, мелких же, управленческих нововведений.
Никто в ООН не говорит, что «не хочет реформы». Все – обеими руками – «за». Но искусство дипломатов ООН – это искусство оговорок. Этих оговорок, конечно, не так много, как, скажем, вариантов пасьянса из очень большой колоды карт (в ООН сейчас 192 члена), но и не так мало, чтобы можно было не сломать голову при их учете.

Как только одна группа стран выдвигает в ООН предложения по реформе, то, будьте покойны, контрпредложения на эту же тему немедленно поступят в Секретариат ООН от «противного лагеря». Так было, например, в 2005 году, когда Бразилия, Германия, Индия и Япония всерьез затеяли все нынешние упражнения с реформами Совбеза. Кстати сказать, эти страны внутри ООН немедленно окрестили «группой четырех», или G-4. В ООН вообще существует страсть создавать и нумеровать группы, но здесь прослеживается явная аналогия с «бандой четырех» в Китае времен после «культурной революции».

«Группа четырех» предлагает (это предложение до сих пор остается в силе)   расширить состав постоянных членов на 6 стран, а непостоянных – на четыре. Т.е. общий состав Совбеза должен увеличиться с нынешних 15 – пять постоянных с правом вето (Британия, Россия, Китай, США и Франция) и 10 избираемых на два года. Естественно в число новых постоянных членов G-4 включила себя, и еще два государства Африки.

Почти тут же было выдвинуто альтернативное предложение. Оно тоже в силе. Его инициаторами стали извечный антагонист Индии Пакистан, давний соперник Бразилии — Аргентина,  а также  Италия и Испания, которые не хотят видеть Берлин среди постоянных совбезовцев. Их поддержала Кения, которая не совсем согласна с тем, что G-4 хочет провести в Совбез Южную Африку, а не ее.

В ООН, как это всегда бывает, уже формируются подгруппы от основных политических групп сторонников реформ. Так, Германия «подписала» в марте прошлого года Кипр на выдвижение «совместного» предложения о реформе Совбеза. Компромиссный проект предусматривает расширение состава Совета Безопасности с нынешних 15 до 22 членов. Германо-греческая резолюция дает 2 места Африке, 2 – Азии, по одному странам Латинской Америки и Карибского бассейна, Восточной Европе и Западной Европе. При этом оставлен открытым вопрос о полномочиях новых членов, станет ли кто-либо из них «постоянным», с правом вето, или нет.

Самые радикальные головы ООН призывают вообще круто реформировать организацию. Со стороны лагеря радикалов – это в основном некоторые страны Латинской Америки и Африки — раздаются предложения вообще переставить все в ООН с ног на голову: сделать решения Генеральной Ассамблеи, а не Совета Безопасности (как сейчас), обязательными для исполнения всеми членами международной организации. Но это уже  — явный перебор.

Россия, о чем не раз уже говорили ее представители, поддерживает реформу, но, как бы это поделикатнее выразиться, без резких движений. Мы всегда говорили, что любое расширение Совбеза должно быть в разумных пределах, а голосование по реформе Совбеза не должно расколоть ни Совбез, ни саму ООН. Здесь, конечно, все дело в том, что при любой новой конфигурации и составе Совета для Москвы все изменилось бы отнюдь не в лучшую сторону. Правда, то же самое можно сказать и о США, Китае, и, в меньшей степени, о Франции и Британии. «Больших» в ООН уже давно недолюбливают.

В общем, процесс пошел, и идти он будет очень долго. Многие месяцы. Многие.