Первомай-2009: Солидарность не у дел

Первого мая Украина следует незыблемым традициям. Большинство населения отправляется на пикники, меньшинство — идет на митинги. В 2009 году праздник прошел по накатанной схеме. Правда, появились новые лица, новые лозунги и новый враг всех трудя

Первого мая Украина следует незыблемым традициям. Большинство населения отправляется на пикники, меньшинство — идет на митинги. В 2009 году праздник прошел по накатанной схеме. Правда, появились новые лица, новые лозунги и новый враг всех трудящихся — экономический кризис.

Наши традиции сильны…

Так уж сложилось, что едва ли не главный вопрос, который беспокоит украинских трудящихся накануне международного дня их солидарности — это погода на продолжительные и удобные выходные. Ничего странного в этом нет — идеология Первомая на постсоветском пространстве в большинстве случаев растеряла почти все элементы памяти о былой классовой борьбе, сохраняясь лишь в форме стандартного тоста «Ну, за солидарность!». И, по большому счету, о том, ради чего именно собираются на митинги первого мая, вспоминают те немногие, которые либо отдают дань незыблемым традициям, либо преследуют «узкоэлекторальные» политические цели.

Теоретически, именно в 2009 году можно было ожидать существенного обновления традиционного первомайского сценария. Всемирный финансово-экономический кризис, всерьез ударивший по Украине, мог бы заметно сместить акценты специального дня для пикников. Наглядное ущемление прав трудящихся, ожидаемое (по таким-то временам) возрождение активности профсоюзов, наконец, близость президентских выборов, на которых не одна программа может быть ориентирована в протестно-антикризисном ключе… Для значительной части политсил Первое мая могло бы послужить поводом для проведения по-настоящему ярких и действенных акций протеста. Но, как показала практика, политические «старожилы» последовали давно знакомым путем, а «новоселы» решали несколько иные проблемы.

Как бы то ни было, без кризиса не обошлось, но в большинстве случае он играл роль «туза в рукаве», извлекаемого по крайней необходимости. Во всяком случае, под таким «соусом» прошли встречи самых традиционных участников первомайских митингов: коммунистов и «регионально» ориентированных профсоюзных деятелей. Продемонстрировав зачатки толерантности и, в некотором роде, солидарности (в том смысле, что до драки не дошло, ограничились «устными внушениями» — а вот, к примеру, их «коллегам» из Одессы это так и не удалось — там без потасовки не обошлись), «красные» и «голубые» поделили главную площадь страны. Сравнительно немногочисленный по столичным меркам «совокупный» митинг (по подсчетам правоохранителей — около 7 тысяч человек «на всех») прошел по наезженной колее. Профсоюзы, как водится, агитировали за «Работу, зарплату, достойную жизнь» и «Достойный труд и стабильность в обществе», а коммунисты — за «Заводы — рабочим, землю — крестьянам», «Долой олигархический режим» и (куда же без святого) «Достойную жизнь трудящимся». Вечные лозунги продолжают свое испытанное временем существование.

 Безусловно, свои коррективы в давно проверенную риторику внес и вездесущий кризис, но дальше и без того знакомого по выступлениям политиков набора тезисов выступающим уйти не удалось. Так, например, лидер Федерации профсоюзов Украины Василий Хара призвал правительство покаяться во всех грехах перед трудящимися в лучших традициях сессионного зала Верховной рады: «Либо Кабинет министров выполнит требования профсоюзов, и жизненный уровень украинцев повысится, либо мы вынуждены будем перейти в жесткую оппозицию, наращивать акции протеста вплоть до всеукраинской стачки». Главный профсоюзный деятель страны с этой своей «колокольни» практически слово в слово продублировал «мэссидж», повторение которого соответствует генеральной линии Партии регионов, в которой он и состоит. Правда, в отличие от профсоюзов, «жесткая» парламентская оппозиция уже больше месяца «наращивает акции протеста», без особого вреда для «преступно бездеятельной власти». Хотя, возможно, у рабочих, движимых предельно практическими соображениями, рано или поздно протесты получатся повыразительнее.

Как и партийно ориентированные профсоюзные деятели, не слишком далеко за раз и навсегда заданные идейные рамки вышли и коммунисты. Как и в первом случае, основной антикризисный удар направлен против верховной власти в стране — тоже оппозиционный статус обязывает. А раз во всем все равно виновата власть, значит нужно: Ющенко — отдать под суд, украденные капиталы — вернуть в страну, сверхприбыль и роскошь — обложить налогами (как это сочетается с пунктом «запретить введение новых налогов и повышение старых», верным ленинцам виднее), а заодно  — принять коммунистическую антикризисную программу. Но начинать все-таки нужно со смены власти.
Какой бы кризис не стоял «на дворе», главной функцией первомайских встреч на площадях для традиционных их участников остается смотр сторонников с напоминанием этим сторонникам давно знакомых лозунгов, а иначе и  праздник — не праздник. Ярким примером этому может послужить торжественная «прогулка» внепарламентских левых во главе с ПСПУ. Кризис — кризисом, но «НАТО — нет!», «Правительству — позор», а «Союзу — да» (хотя без свежайших веяний и тут не обошлось — «Вместе с братскими народами ЕЭПнем по кризису»). Большую «расслабленность» в лозунгах, характерную для политических полумаргиналов, можно понять — в отличие от официальной парламентской оппозиции вопрос смещения власти для них стоит менее остро, хотя бы в силу отдаленности перспективы парламентских выборов. Революционными же настроениями (если не считать таковыми рассказы о «жестких» акциях и мечты об импичменте) традиционные участники первомайских демонстраций не отличились. «Антивластная» протестная риторика нормально функционирует и в формате «а поговорить?», более комфортном для украинских партий с именем и историей. Призывать к свержению власти — это святое,  а вот свергать власть — уже моветон. Тем более в праздничный день, когда разные группы трудящихся на одной площади так малоуспешно солидаризируются.

Молодежь пошла налево

Как оказалось радикально-антикризисный Первомай был отдан на откуп молодежи. Впрочем, этого можно было ожидать ввиду и внутриукраинской ситуации, и международного опыта. Если традиционные «защитники прав трудящихся» в нашей стране склонны пенять на власть, то прогрессивные веяния требуют анафему капитализму. Странным это назвать сложно — обстоятельства (те, которые степень вины американских банков) обязывают: то, что в современную программу саморазвития банковской системы оказались заложены элементы ее же самоуничтожения, если и не обрушило теоретические устои, то существенно подкосило практическое доверие к нынешнему экономическому устройству. Так и получилось, что модным авангардом на сегодня становится «антикризисный антикапитализм».

В украинских реалиях в честь указанной выше идеологемы «Во всем виноваты кровавые капиталисты» своеобразно солидаризировались непримиримые соперники. Первого мая в Киеве прошли два интересных шествия: крайне левой и крайне правой молодежи — событие, если и не знаковое, то, во всяком случае, — весьма показательное.

От «традиционалистов», изначально собравшихся на Майдане, «политмолодняк» существенно отличался рядом общих черт, помимо самых предсказуемых — возраста и количества (по словам очевидцев, в обоих случаях колонны насчитывали между двумя и тремя сотнями человек) участников. Во-первых, походы радикалов выглядели, безусловно, ярче стандартных митингов, но было бы странно, если бы им это не удалось. Во-вторых, снова-таки, ярче и гибче была лозунговая составляющая  — само положение позволяет выйти за жанровые рамки, жесткие для «постоянных» участников торжества. И, наконец, в-третьих, сам факт маршей не может не умилить поклонников гражданского общества — молодежь не по пикникам разбрелась, а на демонстрации вышла…

Кроме общих черт у двух акций существуют и различия, главное из которых — идеологическое — лежит на поверхности. Но, прежде всего, следует отметить, что при всей разнонаправленности лозунгов без общей тематики, о которой упоминалось выше, не обошлось. Даже поверхностное изучение транспарантов участников обоих шествий подтверждает — радикальная украинская молодежь вне зависимости от заявленного политического курса сугубо лева в своих экономических воззрениях. Крайне правые (преимущественно представители ряда националистических организаций) вышли на улицы под лозунгами «Капитализм — рабство, социализм — свобода». Крайне левые (большей частью неомарксисты и анархисты)  — с «кричалками» «Капитализм — хаос, анархия — порядок». Первые предлагают «долой кредитное рабство» методом отмены выплаты процентов (модный по нынешним временам тренд), вторые, как им и положено,  — национализировать предприятия и «рассадить» олигархов — все, как в лучших европейских домах, все соответствует праздничному поводу. Но подобная лозунговая солидарность быстро заканчивается. Как водится, правых беспокоят вопросы чистоты и здоровья нации (и графа «национальность, как же без нее), левых  — построение гражданского общества. Но острая актуальность еще одной, уже далеко не „кризисной“, темы несколько сместила акценты первомайских „походов“ от пропаганды солидарности трудящихся к демонстрации силы перед непосредственными соперниками. Среди „фетишей“ обеих акций заметно выделяется наглядное противостояние по линии „фашизм-антифашизм“. Одним из главных знамен праворадикалов стала установка „Максим Чайка — не забудем, не простим“. Недалеко ушли и левые радикалы: „Антифашизм — не преступление“, «Свободу одесским антифашистам»…

По большому счету, „старожилы“ первомайских акций в этот день, как и при любой подходящей оказии, боролись за умы публики: электоральные поля у коммунистов с „региональными“ профсоюзами по некоторым сегментам заметно совпадают, и с этим обстоятельством „работа“ ведется уже не один год. В случае же с молодежными акциями пока речь не идет о борьбе за целевую аудиторию (вопрос актуальности многих лозунгов для по-настоящему широких народных масс остается открытым), скорее, об очередном официальном „иду на вы“. Ярким примером этому могут служить не только запрограммированная „зеркальность“ лозунгов, но и некоторые „фактические моменты“. Так, например, окончание акции правых, кроме прочего, ознаменовалось торжественным сожжением традиционной „левой“ растяжки „No drugs, no nazi“. Поэтому и демонстрации можно считать не только и не столько иллюстрацией внимания молодежи к проблемам рабочих и крестьян, сколько своего рода презентациями движений со всеми необходимыми атрибутами — „униформой“, хлесткими лозунгами, пиротехникой, за которую, вероятно, пострадали „левые“, движение которых было „свернуто“ правоохранителями (правда, тот факт, что правые за „файера“ не пострадали, невольно заставляет вспомнить новую концепцию СП о «экстремистской организации „Антифа“)… Оптимисты, утирая светлую отеческую слезу, радуются: растут самосознание молодежи, уличная демократия, свобода выражения политической позиции… Пессимисты склоняются к точке зрения: чем бы дитя не тешилось, лишь бы витрины не било… В любом случае, не исключено, что из молодых людей, сегодня сочиняющих лозунги, направленные против ближайших идеологических соперников, рано или поздно вырастут „действительные и действенные“ защитники прав трудящихся. А пока же на всех политических фронтах и под Первомай солидарностью не веет.