В России плохо представляют, что такое Америка

Президент США Барак Хусейн Обама приезжает в Москву.

И русские, и американцы заговорили о перезагрузке. Спишем недавнее прошлое (антиамериканскую риторику самого высокого уровня) на глюки. Лишь бы это прошлое действительно ушло.

Для этого стоило бы поработать над ошибками. Эти ошибки двух родов. Мы неверно читаем американскую действительность. И не можем понять, чего же сами хотим от Америки.

… Нет-нет, в первый вторник после первого понедельника ноября високосного 2008 года наши лидеры не спешили первыми поздравить с президентством Джона Маккейна, как это бывало в ходе других, более близких нам выборов. Но поверить в то, что хозяином Белого дома в ближайшие четыре года будет чернокожий Обама, отечественный истеблишмент смог только тогда, когда вариантов уже не осталось.

Если бы это было свойственно только нашим гуру… Но чтение американской души, которая, безусловно, потемки, — оказалось трудной задачкой и для самих американцев.

В самом деле, какие шансы в Америке могли быть у человека, чье первое имя родом из суахили, куда оно пришло из арабского, второе имя совпадает с именем диктатора, закончившего свой жизненный путь на виселице, а третье созвучно с именем врага №1, на которого объявлен мировой розыск?

Редактор журнала «Нью-Йоркер» Дэвид Ремник описывает эпизод, как 28 августа 2007 года в гостиничном номере в узком кругу помощников-соратников (политический советник Дэвид Аксельрод, спичрайтер Джон Фавро и оператор-суфлер) Барак Обама репетировал выступление, которое у него должно было состояться позже в тот же день на стадионе в Денвере. Он дошел до места, где должен был отдать дань памяти Маршу на Вашингтон, кульминация которого пришлась как раз на этот день 45 лет назад, когда сотни тысяч людей собрались у Мемориала Линкольну, «чтобы услышать, как молодой проповедник из Джорджии заговорит о своей мечте». И тут Обама запнулся — как раз на словах «45 лет назад». Дэвид Аксельрод прокомментировал это так: «Я думаю, в тот момент ему впервые пришла в голову мысль, что он действительно может стать президентом США». Близкому помощнику видней. Но я думаю, его поразила другая мысль. Это столько, сколько мне лет. (Он родился 4 августа 1961 года.)

Одно поколение назад.

В другой своей речи Барак Обама назвал Мартина Лютера Кинга и тех, кто маршировал вместе с ним, «поколением Моисея». Этому поколению борцов и мучеников, сказал он, «не довелось пересечь реку и увидеть Землю обетованную». Политические права, плоды юридического равенства ощутило только следующее поколение, которое Обама назвал «поколением Джошуа». (Джошуа сменил Моисея и привел-таки свой народ в Землю обетованную.) Эту связь между поколениями Обама прокомментировал так: «Я здесь, потому что вы все жертвовали ради меня. Я стою на плечах гигантов».

От борьбы до победы, от президентов Кеннеди и Джонсона, подписавших законы, гарантирующие чернокожим американцам равные права, включая право на голосование, до избрания первого чернокожего президента Обамы прошло одно человеческое поколение.

Самое время отметить поразительную скорость социального прогресса. И это — главный урок, который преподнесла Америка миру: как эта страна решает сложнейшие исторические задачи. Как она умеет собрать в один кулак административную волю, энергию самоотверженного меньшинства, здравый смысл и добрую волю большинства. Как, сделав все это, она умеет преодолевать непреодолимое — традицию, которая вошла в плоть и кровь.

Обама не пытается строить из себя пророка. Человек из «поколения Джошуа», а не «поколения Моисея», он выбрал для себя стезю политика, доказав всему свету, что он в высшей степени одаренный политик. Пророков и политиков принято противопоставлять. Но это и разделение ролей. Кто-то должен переплавить идеальное в реальное, хотя это и более чем противоречивый процесс. Сохранит ли политик Обама тот огонь идеализма? Обострю вопрос до наивного. Станет ли Обама великим президентом?

Не успели стихнуть звуки вашингтонской инаугурации, как в России появилось множество пророков, которым нравится предвещать его неотвратимый провал. Словно заговаривают, сидя на завалинке… С чего бы это, да и что за польза от этого нам? Вопреки этой ворожбе, посмею сказать, что у Барака Обамы для этого есть все шансы. Он молод, решителен, и он здорово начал. Но главное в другом. Великие президенты не рождаются в благополучные времена. Великими лидерами, увы, становятся только во времена катастроф. В этом смысле история немало постаралась для президента Обамы. Глубочайший кризис, невиданный со времен Великой депрессии 30-х годов. Две войны — в Ираке и Афганистане, доставшиеся в наследство от республиканцев. И целый ряд тупиков — финансовый, нефтяной, морально-политический… Недурной фон, самое время для нескольких крупных революций, как социальных, так и технологических, и для поиска новой американской роли на мировой арене. Это будет, без сомнения, драматическая сага, наблюдать за которой будет неимоверно интересно.

Хотелось бы только, чтобы мы в этой истории не остались лишь наблюдателями.

Частью странного комплекса злоумышленного недомыслия является теория о неминуемом закате, в который вступила Америка. Еще немного и экономически ее потеснит Китай. Доллар непременно рухнет. Автомобилестроение обанкротится. Усама бен Ладен из пещеры возьмет ее за горло. Вот-вот она развалится под тяжестью собственных пороков — даже индейцы племени навахо собираются от нее отделиться…

Это очень старая привычка. Закат Америки начали предвещать уже на ее заре. В ХVIII веке французский аббат Реналь упрекал молодую страну в духовной нищете и бесплодии. Америка, писал он, не произвела на свет «ни одного хорошего поэта, ни одного способного математика, ни одного человеческого гения». Как в воду глядел аббат… С той поры, замечает историк и публицист Джозеф Джофф, каждые двадцать лет доброжелатели зазывали народ на похороны Америки.

Наши отечественные политики тоже взяли манеру высказываться об Америке свысока и похлопывать ее по плечу. Рановато. Российский ВВП — 1% (немногим больше одного) мирового. Американский — 20%. Лучше всего развивалась у нас в стране металлургия, за последнее десятилетие производительность труда в этой отрасли выросла вдвое. Теперь она достигает трети производительности в американской металлургии.

Не в пример нам (или в пример нам) Китай действительно демонстрирует некое чудо развития — в процентах прироста двузначные цифры в год уже не одно десятилетие — хвала маленькому недогматику Дэн Сяопину. Развиваясь такими стремительными темпами, китайский ВВП вышел на номинальный уровень в 3 трлн долларов. ВВП деградирующей Америки — 14 трлн. И эту разницу в уровнях развития, даже если забыть о душах населения, не перепрыгнуть никаким великим скачком. Потому что это разница не столько количественная, сколько качественная. Китай может завалить Америку своим ширпотребом на сотни миллиардов долларов, потому что это Америка вывезла в Китай свои заводы по производству ширпотреба. Ей неинтересно делать это самой. Ее истинная профессия — сложная интеллектуальная продукция любого рода и назначения, технологии, инновации. Все остальное можно произвести в развивающемся мире. Публицист Фарид Закария заметил, что «лучшая отрасль Америки — высшее образование»: из 50 самых престижных университетов мира, по разным рейтингам, от половины до двух третей — американские.

В том, что касается фундаментальных открытий, определения трендов будущего, технологических прорывов, инновационных решений, она не знает себе равных.

И это относится не только к производственной сфере. Вклад Америки в мировой прогресс и быт — в изобретение информационного общества, в формирование стиля и образа жизни, в объединение мира — ни с чем и ни с кем несравним.

По всем мировым рейтингам, американское общество — самое свободное, способное и готовое к инновациям любого рода. И судя по потокам легальной и нелегальной иммиграции — самое притягательное на Земле. А это, помимо лирики, фактор и фора омоложения (в развитом мире население везде стареет) и фермент обновления.

Авторитарная модернизация способна на многое, что и доказывает нам Китай в последние два десятилетия. Но диапазон возможностей, которые открывает свободное общество, неизмеримо шире, что демонстрирует нам Америка целый век.

Так что не стоит похлопывать Америку по плечу. Лучше поучиться у нее искусству производить чудеса.

Чудотворство — не монополия Америки. Однако у американских чудес есть одна особенность: они рукотворны. Более того, Америка умеет поставить их на конвейер. Научиться этому трудно, но это была бы правильная политика.