Кто пытается взорвать Дагестан изнутри?

В Махачкалу я летаю часто. Там меня встречает друг-журналист. Он приезжает за мной в аэропорт на своей «девятке» и по пути в город рассказывает последние новости: кого убили, кого взорвали…

В Махачкалу я летаю часто. Там меня встречает друг-журналист. Он приезжает за мной в аэропорт на своей «девятке» и по пути в город рассказывает последние новости: кого убили, кого взорвали… В этот приезд на обычно «моем» переднем сиденье разместился огромный детина. В руках он держал, словно игрушку, автомат «Кедр».

 — Охрана, — извинился мой друг. — Поехал в отпуск, а по местным каналам мои старые антиваххабитские фильмы запустили. Реакция не заставила себя ждать — ваххабиты поклялись на Коране, что убьют меня. МВД выделило «личку».

Жаркое дагестанское лето

День знаний 1 сентября для махачкалинцев чуть было не стал днем смерти. В пять утра в город въехала красная «девятка», начиненная взрывчаткой. Ее остановили на северном посту ДПС. За рулем сидел смертник. Вероятно, он и нажал на кнопку, когда стало ясно, что досмотра не избежать. Так, во всяком случае, объясняет этот взрыв милицейское начальство. До сих пор взрывотехники спорят о силе взрыва. А она была такова, что фрагменты «девятки» разметало на 200 метров. На таком же расстоянии вылетели все окна. У жилых домов обвалились крыши. На месте взрыва образовалась трехметровая воронка глубиной полтора метра.

Чтобы еще увеличить мощность взрыва, в машине лежало как минимум три 152-миллиметровых артиллерийских снаряда — их осколки до сих пор собирают в окрестностях поста. Один человек погиб и еще 10 получили ранения. Представляете, если бы адская машинка сработала возле школы во время торжественной линейки?

Месяцем раньше ночью был расстрелян милицейский пост в Буйнакске. Погибло 4 милиционера. После этого бандиты заехали в сауну, где скучали в ожидании клиентов семь жриц любви, и открыли по ним огонь. Все погибли. Посыл бандитов понятен: уничтожим милиционеров и прочую нечисть. Мать одной из убитых отказалась хоронить свою дочь: для Кавказа заниматься проституцией — несмываемый позор. Милиционеров похоронили с почетом. И даже объявили в республике однодневный траур. Хотя сотрудники между собой шепчутся: погибшие коллеги действовали не по инструкции. Все скопом кинулись досматривать остановленную машину, надеясь на хороший «улов». А ведь двое из милиционеров были просто обязаны сидеть за бруствером, чтобы в случае чего прикрыть огнем своих напарников.

Весь июль в Хасавюрте работал снайпер. Он стрелял исключительно по милиционерам. Двое погибло. Еще семеро ранено. И еще около сотни подали заявления об уходе. Меткий выстрел! Потом снайпер переехал в Махачкалу. Тут он успел выстрелить лишь 10 раз. Но на его счету уже четверо милиционеров. Снайпера вычислили и при задержании ликвидировали. Тот ли это снайпер, доподлинно неизвестно — экспертизу двух найденных пуль провести невозможно. Но выстрелы в столице Дагестана прекратились…

А еще в Дагестане появилась новая примета: встретишь мужчину с полным ведром — уноси поскорее ноги. Это террорист идет закладывать бомбу. У дагестанских подрывников появилось собственное ноу-хау. Взрывчатую смесь с болтами и гайками они закладывают в обыкновенные оцинкованные ведра. Дешево и практично.

После того как алюминиевую пудру перестали продавать в магазинах, на первый план вышел более сложный в изготовлении состав — триперекись ацетона. Все ингредиенты присутствуют в открытой продаже. Одно такое ведро успели вытащить из-под железнодорожного полотна линии Москва-Баку. Разминировали всю ночь. Поезда не ходили сутки.

 — В Махачкале действует хорошо организованное подполье, — говорит пресс-секретарь главы МВД республики Марк Толчинский. — Обрати внимание: взрывы и обстрелы направлены в основном на милицию и тех, кто служит в органах власти.

Я и сам заметил: простых людей бандиты стараются не трогать. Террористы надеются на помощь населения. И они ее получают.

Портрет подпольщика

Хорошо в Чечне! Рамзан Кадыров переманил на свою сторону почти всех главарей бандформирований. Теперь они занимают видные государственные посты. Служат России. Бегает там по горам лишь один Доку Умаров, которого президент Чечни поклялся уничтожить. Посылает иногда «приветы» из леса — террористов с поясами шахидов. Но практически все чеченское население твердо и безоговорочно поддерживает своего президента. Налицо отстроенный Грозный. Пошли инвестиции. Вот-вот должна открыться таможня. Даже есть свой аквапарк…

В Дагестане тоже была война. Уже стали забывать, что «вторая чеченская» ровно десять лет назад началась именно здесь и не на пустом месте. Ваххабизм пустил прочные корни. Года три назад пойманные и осужденные тогда бандиты стали возвращаться из тюрем. Именно с их возвращением связывают возросшую террористическую активность в республике. Кроме того, в Дагестане действуют многочисленные исламские фонды, деятельность которых, мягко говоря, миротворческой не назовешь. По линии этих фондов дагестанцы выезжают за границу, где проходят обучение. И многие учатся терроризму. А к нам приезжают эмиссары, для набора в группы шахидов. В апреле в Хасавюрте фээсбэшниками был убит гражданин Турции Зия Пече. Он нелегально прибыл через Грузию и Чечню. Входил в группу Хаттаба. Вербовал молодежь. Через него шло финансирование дагестанского бандподполья. А совсем недавно, 30 августа, за то же самое ликвидировали некоего господина Мухаммеда, гражданина Франции, алжирца по происхождению. Если учесть, что местное население к бандитам относится, как минимум, лояльно и называет их «лесными братьями», то можно представить, что иностранцы здесь трудятся не впустую.

Я попытался составить портрет дагестанского подпольщика. Получился молодой, до 25 лет, человек из малообеспеченной семьи. Сфера деятельности — случайные заработки или частный извоз. Многие сидят «на шее» у родителей. Как правило, половина из них уже отсидела за кражи, грабежи, изнасилования и наркотики и не получила традиционного для Дагестана религиозного воспитания. Ну а те, кто вернулся из-за границы после обучения в исламских университетах, сами начинают агитировать сверстников против официального духовенства. Их называют «салафиты». Вовлекается молодежь в терроризм разными путями. Иногда проповедями. Иногда после обид на власть и от несправедливости, которой на Кавказе предостаточно. Коррупция здесь такая, что действительно впору уходить в горы. Не поверите: даже гаишники у простых, «сухопутных» милиционеров требуют взятку за регистрацию машины. Ворон ворону глаз клюет!

Рано или поздно подпольщик, который помогает «лесным братьям» скрываться, хранить оружие и взрывчатку, снимает для них квартиру или просто работает связным, уходит в лес. Происходит это, как правило, после первого «дела». Вот как описывает в протоколе допроса один из задержанных подпольщиков — Ахмед, студент 4-го курса одного махачкалинского вуза, — свой первый выход на дело (имена по просьбе следствия изменены): «Багаутдин привел меня к кустам и достал из пакета ведерко из-под майонеза. Протянул провода и дал мне в руки кнопку. Сказал, чтобы я нажал, как поедет милицейская машина. Сказал, что это мой личный джихад. Что это необходимо, чтобы попасть в рай. Когда милицейский „уазик“ поехал, я не смог нажать на кнопку. Тогда Багаутдин подбежал ко мне и силой надавил на мои пальцы. Раздался взрыв. Мы убежали».

Тогда, к счастью, обошлось без разрушений. Выбило лишь стекла в машине. «Майонезная самоделка» вряд ли кого-нибудь убила бы. Но руки Ахмеда были замараны. Обратного пути не было. Так, во всяком случае, ему заявил более опытный Багаутдин.

Дом на окраине

Год назад в пригороде Махачкалы «органами» была накрыта крупная база боевиков. База представляла собой двухэтажный шлакоблочный дом с пристройкой-магазином. Когда из-под стропил стали вытаскивать автоматы и выносить из дома цинки с патронами и мешки с «серебрянкой», хозяин дома 33-летний Мамед Курбанов дал признательные показания. Еще в 2006 году к нему подошел его знакомый Ширван Ширванов и попросил пристроить нескольких квартирантов в пустующем загородном доме. Мамед не смог отказать другу своего друга. Уже на следующий день к нему пожаловали 6 человек. В первую же ночь Мамед заметил странности. Спать квартиранты легли в одной комнате, хотя места было предостаточно. Кто-то один из них, сменяясь, не спал всю ночь, внимательно смотрел из окна на улицу. Кроме того, у всех было с собой оружие. Но доверчивый Мамед и представить не мог, что у него в доме поселились боевики. Вероятно, из-за того, что оплата была щедрой и своевременной. Спустя месяц боевики, среди которых был руководитель дагестанского подполья Ильгар Малачиев, уже не стеснялись хозяина. Смело перебинтовывали раны, полученные в перестрелках с милицией, просили съездить за оружием или подкинуть на очередной теракт. Дом в пригороде Махачкалы стал не только складом оружия, но и домом отдыха и лазаретом для боевиков. Он стал и небольшим походным бордельчиком. Боевики иногда привозили с собой женщин, которых называли своими женами. Достаточно паре приложить большие пальцы правой руки друг к другу и прочитать соответствующую молитву, как по законам шариата супружеские узы тесно оплетают тебя. Так вот для чего нужен большой палец!

Однажды за Мамедом заехали боевики на белой «семерке» и взяли его с собой. Машина долго петляла по указаниям девушки в хиджабе. Это была сестра Вадима Бутдаева — известного бандита по кличке Беспалый. Динара искала автомат, брошенный Вадимом в кустах при отступлении. Автомат нашли и отдали Мамеду. Он должен был передать его Беспалому на следующий день. А то за Динарой Бутдаевой уже следят.

Вскоре Динару задержали в маршрутном такси. Она перевозила взрывчатку и боеприпасы. Показания Мамеда помогли следствию ликвидировать крупный бандитский куст. Он сам слезно просил поместить его в Следственный изолятор в одиночную камеру. Опасался мести боевиков. Но спустя некоторое время решительно отказался от своих показаний, заявив, что оружие и взрывчатку подбросили, что его долго били и выбивали показания, а Динару он вообще не знает (остальных квартирантов Мамеда «органы» уже уничтожили во время спецопераций). Этой перемене предшествовал один телефонный звонок.

 — Прослушка зафиксировала телефонный звонок адвокату Мамеда Курбанова, поступивший с телефона Гюльнары Рустамовой (в девичестве Бутдаевой). Она требовала, чтобы Мамед отказался от своих показаний, тогда Динару выпустят,  — рассказывает мне один оперативник. — Сейчас все силы брошены на то, чтобы развалить дела в судах. Боевики опять окажутся на свободе.

Мало ли кто звонит адвокатам! Но Гюльнара Бутдаева — сопредседатель общества «Матери Дагестана — за права человека». Старшая сестра Беспалого. Судя по выступлениям активистов этой организации, митингам и пикетам, матери защищают своих сыновей от милицейского беспредела. Безусловно, правозащитная деятельность — дело нужное и необходимое. Но если защищать боевиков от милиции, то что же это получается? Профсоюз боевиков какой-то!