Роман Виктюк: Мне понравились «ночные бабочки» Алматы. Они настоящие жрицы любви…

Красавицы проводили меня до гостиницы. Что подумали в этот момент дежурные, мне неизвестно, потому что эти девушки отличались элегантностью и не походили на куртизанок. Эти путаны не были пошлыми, они настоящие жрицы любви. По ним можно судить о вас

Виктюк судит об Алматы по путанам

Больше всего эпатажного режиссера Романа Виктюка поразили алматинские жрицы любви. В этих служительницах порока есть нечто подлинное, а уж Виктюк, как настоящий эстет, знает толк в красоте. К тому же этот удивительный человек обладает способностью видеть сердцем и чувствовать глазами.

К Роману Виктюку, на счету которого более 200 спектаклей (например, скандальные «Служанки» Жене, «Мастер и Маргарита», «Сергей и Айседора», «Давай займемся сексом»), можно относиться по-разному. Виктюком восхищаются, некоторые его недолюбливают, но при этом никто не остается равнодушным. Он дерзок, резок, всегда требует от своих артистов полной отдачи, при этом даже может наградить парой-тройкой словесных тумаков. Когда же гнев сменяется на милость, Роман Виктюк готов носить слуг искусства на руках, не забывая при этом восторженно восклицать: «Гениально!», «Браво!». Частью его неповторимого образа можно назвать темные очки, за которыми харизматичный режиссер скрывает свою эмоциональность и ранимую душу. Благодаря своему обаянию этот человек без труда очаровал Аллу Пугачеву, Алису Фрейндлих, Елену Образцову, Надежду Бабкину и заводит дружбу с самыми влиятельными мужчинами.
Недавно Виктюк снова посетил южную столицу, чтобы впервые показать нашему зрителю свою новую постановку «Фуршет после премьеры», о которой мы уже писали в нашей газете.
— Эта пьеса мне очень нравится, но не в том варианте, который создал Валентин Красногоров, — делится своими мыслями Роман Виктюк. — Я просто знал, вернее чувствовал, как можно перевести ее на язык театра. А когда мы уже поставили декорации, я понял, каким должен быть этот спектакль.
— Насколько я знаю, ваше знакомство с Валентином Красногоровым началось с пьесы «Давай займемся сексом», которой чинили постоянные препятствия и даже запрещали в вашем родном городе Львове.
— Преграды спектаклю ставила специальная комиссия, занимавшаяся вопросами воспитания молодежи. В нее вошли старые люди, которых я хорошо знаю, — они уже давно не помнят, что такое секс. Представители комиссии не читали пьесу и судили о ней только по названию, пребывая в полной уверенности, что это произведение пропагандирует порнографию. По этому вопросу я уже выступал на Первом канале, где высказывался об их тупости. К счастью, после вмешательства губернатора эту комиссию ликвидировали.
— В этом спектакле говорится о крушении человеческих ценностей, о том, что на смену глубоким чувствам приходит ни к чему не обязывающий секс. Как вы думаете, с чем это связано?
— Я не думаю, что все происходит именно так. Этот верхний пласт заметен для людей, не умеющих видеть сердцем. Если сердце пронизывает то, что происходит вокруг, это уже говорит о совершенно другой структуре человека. На нашей планете живет особая категория личностей, которых я называю эмоциональным меньшинством. Они умеют видеть сердцем и чувствовать глазами. Я думаю, в вашем городе все же есть представители этого эмоционального меньшинства. Например, в их число входят артисты одного молодежного казахского театра, которыми я был просто очарован. Это удивительные люди!
— Вы осуществили ряд постановок в театрах Швеции, Финляндии, США, Италии, Греции, Югославии. Никогда не возникало желания остаться в какой-нибудь из этих стран навсегда?
— Однажды мне предлагали остаться работать в США, но я решительно заявил: не хочу. Когда я полетел туда, мне даже не выдали обратного билета. Я рассказал обо всем Михаилу Ульянову, который удивился и решил во всем разобраться. Когда он поинтересовался, по какой причине мне не выдают обратный билет, народному артисту СССР ответили: «А что вы волнуетесь? Мы знаем, что Роман Григорьевич вернется». Так я и улетел без обратного билета, но на Родину, конечно, возвратился. В Америке пробыл примерно полтора-два месяца и каждый день скучал по дому. Наверное, все эти вещи зависят от того, как видит твое сердце и чувствует глаз.
— Как вы думаете, как зрители восприняли спектакль «Фуршет после премьеры»?
— Мне всегда интересен сам процесс зрительского восприятия. Большую роль играет вопрос, кто же приходит на спектакли. Если это человек, который постоянно смотрит сериалы, боевики или шоу, подобное «Дому-2», которое я считаю смертоносным ядом, он не может ни во что включиться и уловить смысл. Поскольку идет в театр только для развлечения. Сейчас меня настойчиво приглашают на съемки одной развлекательной программы на Первом канале; дошло до того, что мне даже звонит их начальство, но я говорю: никогда. Хотя журналисты пишут, что я побывал на всех передачах, за исключением «Спокойной ночи, малыши». Как раз если бы меня туда пригласили, я бы пошел. А заниматься глупостями и тратить время попросту я не собираюсь.
— А какая судьба ожидает эту пьесу? Появится ли она на сценах других театров?
— Думаю, что да. Нам уже поступило предложение приехать в Венгрию и поставить спектакль там. Сейчас распределяем роли в своем театре, началась реконструкция кинотеатра «Эльбрус» именно под мою пьесу. Сейчас в «Фуршете после премьеры» мечтает сыграть певица Надежда Бабкина.
— В одной из своих статей Валентин Красногоров пишет, что сейчас российские режиссеры стараются не ставить пьесы на современные темы, все больше предпочитают классику. Вы согласны с этим мнением?
— Это Валентин Красногоров, очевидно, говорит о себе. Я знаю огромное количество ребят, которые ставят пьесы на современные темы. К примеру, в Екатеринбурге живет драматург Николай Коляда, воспитавший не одно поколение молодых авторов, которые теперь путешествуют по всему миру.
— Роман Григорьевич, ваше имя включено в категорию 50 людей мира, которые повлияли на вторую половину ХХ века:
— В различных энциклопедиях обо мне можно прочесть массу глупостей, на которые я просто не обращаю внимания. Кто-то даже однажды написал, что я, подобно Ленину, совершил в театре революцию. Вчера москвичи, приехавшие со мной на премьеру «Фуршета… », заявили: «Если этот спектакль показать в нашем городе, то это будет похоже на гимн смерти». Я никогда не задумываюсь над тем, что обо мне говорят и пишут. Если у сороконожки спросить: «Как движется твоя тридцать девятая нога», она тут же остановится и дальше никуда не пойдет. Поэтому нужно просто бежать вперед и не оглядываться назад.
— А как вы вообще относитесь к слухам и сплетням о себе?
— Я не бываю в Интернете, не интересуюсь новостями прессы. Если я и читаю газеты, то только в самолете. Мне это не нужно. Потому что я понял: счастье — это пауза между двумя несчастьями впереди и сзади и оно приходит неожиданно. А если ты, добиваясь целей, тратишь ради этого свое здоровье и нервы, то несчастье никогда не отстанет от тебя. И пауза так и не наступит.
— Как продвигается ваша пьеса с участием Аллы Пугачевой, Алисы Фрейндлих и Елены Образцовой?
— Пока еще никак. Сейчас у Аллы Борисовны начались концертные туры по СНГ. Все эти три звезды сейчас очень заняты. Алиса играет в Америке, Елена — в Японии. Я хотел бы поставить пьесу, написанную специально для Андрея Данилко и Ефима Шифрина.
— Я слышала, вы собираетесь ставить «Гамлета»:
— Его мы уже репетируем давно, впрочем, как и „Идиота“ Достоевского. Мы всегда работаем над несколькими произведениями одновременно. Я сравниваю свои пьесы с детьми: они рождаются, развиваются, а потом ты наблюдаешь, кто же из твоих детищ вырастет быстрее. В нашем репертуаре есть спектакли, которые мы репетируем по пять-шесть лет, к примеру, „Саломея“. А „Идиота“ мы начинали ставить двадцать лет назад. Мне важно увидеть, что мои артисты могли постичь хотя бы одну строчку этих великих произведений. Но я могу только гордиться своими учениками. К примеру, „Ромео и Джульетту“ играют мои студенты, которым исполнилось сейчас по 22 года.
— Насколько я знаю, в Алматы вы приехали в первый раз. Какое впечатление на вас произвел наш город?
— Меня неприятно поразил алматинский воздух. Когда я отправился на гору Кок-Тобе и увидел этот смог, мне вдруг сделалось грустно. Я получил эмоциональный удар и легко простыл. Казалось, все мои защитные средства вдруг перестали работать. А смог так и не исчез. А что касается самих жителей и вашего города, то я знаю их плохо, но надежда на эмоциональное меньшинство у меня есть. Мне даже понравились „ночные бабочки“ Алматы. Здесь через дорогу от гостиницы, где я остановился, расположен ресторан с театральным названием, и однажды вечером после репетиции я зашел туда. Познакомился с очень красивыми и замечательными девушками, правда, через секунду понял, кем они работают. Одна из них даже закричала: „А я вас знаю!“. Красавицы проводили меня до гостиницы. Что подумали в этот момент дежурные, мне неизвестно, потому что эти девушки отличались элегантностью и не походили на куртизанок. Эти путаны не были пошлыми, они настоящие жрицы любви. По ним можно судить о вашем городе. Как пела Верка Сердючка, все у вас будет хорошо. Нужно просто верить в это.