День “Луценко”, как репетиция Дня “Т”

Возвращение» Луценко в МВД действительно было демо-версией «плана», то решение окружного административного суда об отстранении уволенного министра стало испытанием этой тактики на прочность в условиях, «максимально приближенных к б

Отставка министра внутренних дел и его возвращение в свой кабинет во всё более двусмысленном статусе «и.о.», а также события, связанные с этой метаморфозой, имеют несколько смысловых слоёв. Причем перипетии карьерных зигзагов самого Юрия Витальевича – слой самый поверхностный и самый неинтересный.

МИЛИЦИЯ НА ПОСТУ

Более серьезны взаимные обвинения ПР и БЮТ в желании употребить милицейское ведомство для фальсификаций на выборах, а также клятвенные заверения каждой из сторон в том, что нет и не может у них быть иной мечты, кроме как нацелить МВД исключительно на беспощадную борьбу с этими ужасными фальсификациями.

Нет оснований не доверять ни Монтекки, ни Капулетти: суровая правда заключается в том, что милицию на местах зачастую используют. И для «крышевания» чинимых «своими» махинаций (в том числе и избирательных), и для нанесения ущерба оппонентам (в том числе и для борьбы с «чужими» фальсификациями). Вот только не стоит преувеличивать значение в этих неблаговидных (или, наоборот, благородных) деяниях милицейского ведомства в целом и самого г-на министра в частности.

Даже в периоды стабильности (и даже во времена Кучмы и покойного Кравченко) влияние министерства не было совсем уж абсолютным. А уж в нынешние времена – и подавно. Чем дальше от кабинета министра, тем глубже милицейские начальники инкорпорированы в местные «элиты» (областные, городские, районные и пр.). И считаться с этим приходилось и им, и министру.

Переведение Юрия Витальевича в статус «и.о.», да ещё и при нарастающей юридической неоднозначности этого назначения – несомненно, даёт на местах дополнительную степень свободы. Психологическое воздействие самого факта «маленькой победоносной» парламентской операции ПР, наверняка в еще большей степени повлияет на свободный выбор местной милиции.

Это были достаточно серьёзные последствия ещё до того, как решение Кабмина то ли было, то ли ещё нет – приостановлено Окружным административным судом Киева.

ПЛАН “Т” ДЛЯ ЮЛИИ ТИМОШЕНКО

Но самое важное в событиях четверга – это нетривиальность (и, скажем деликатно, неортодоксальность) того способа, которым Тимошенко поспешно возвращала Юрия Витальевича в его министерский кабинет. А также скорость принятия этого решения. Наблюдатели не без оснований говорят о наличии заранее подготовленного как раз на такой случай плана “B”.

Можно предположить, что была продемонстрирована (и «генерально отрепетирована») базовая модель тактики БЮТ в случае поражения Тимошенко во втором туре президентских выборов 7 февраля. То есть, понятно, что в самую такую возможность Юлия Владимировна нисколько не верит, однако, как говорится, «на избирателя надейся, но верблюда привязывай»!

В четверг было озвучено два знаковых тезиса. Юрий Луценко (о своем переназначении в МВД): «Решение Кабмина может отменить только одно – назначение полноценного нового министра внутренних дел».

«Бютовец №2» Александр Турчинов: «Наша команда признает результаты честных и прозрачных выборов», – с разъяснением, в ответ на просьбу уточнить – кто именно будет оценивать честность выборов: «Главным рефери в этом вопросе является украинский народ». Позиция, безукоризненная в политическом аспекте, но несколько сомнительная в аспекте юридическом. Собственно, так же, как и утверждение Луценко об окончательности и неоспоримости решения Кабмина.

Понятно, что при случае ссылки на «нечестность» выборов, на их «непрозрачность», на «неправомочность» тех или иных судебных вердиктов или решений ЦВК могут стать боевыми лозунгами – если возникнет желание и/или необходимость оспорить проигрыш. Ставя при этом целью – удержать ситуацию «на лету», а там уж – или постараться переиграть её в свою пользу, или «заморозить», пока не вырисуется надежда на реванш.

Всё это же самое можно было бы сказать и о команде Януковича. С одним крайне существенным в данном случае уточнением. Если результаты выборов откажется признавать Тимошенко – она (пусть временно) не признает их из своего кресла премьер-министра в каменном здании Кабмина. А «непризнавший» Янукович останется – правильно, на улице.

Гипотетически не исключено повторение ситуации 2004 года, когда «регионалы», размахивая решением ЦВК о победе своего «Лидера», требовали, чтобы Кучма уступил Януковичу президентский кабинет – дескать, там они уже сами найдут способы «разобраться» с Майданом. (Не зря Табачник с друзьями так рвался опубликовать это «победное» решение в «Урядовому кур’єрі»!) А Леонид Данилович делал (наверное) «изумленные глаза» и объяснял (опять же, наверное), что он бы – с дорогой душой! И прямо сейчас! – но не может, пока вопрос не решен окончательно и разбирается в Верховном Суде.

Еще незадолго перед первым туром мы писали, что многое в развитии событий будет зависеть от того, насколько далеко готовы зайти участники избирательной битвы.

Принимая как факт, что обе стороны в нежелании признавать свой проигрыш готовы зайти как угодно далеко, признаем, что возможностей сопротивляться явно больше у действующего премьера, пусть даже утратившей большинство в парламенте, но сохраняющей контроль над правительством.

Однако готовность пойти «на всё» (или «почти на всё») вовсе не означает возможности это «всё» действительно реализовать. Тем более из этой готовности не следует, что, даже будучи реализованными, «запредельные» планы непременно гарантируют успех.

ДЕНЬ «Т» ПРОСРОЧЕН?

Оставляя в стороне этические и правовые аспекты, постараемся в сугубо практическом разрезе оценить вероятность успеха реализации условного «Плана “Т”» – в том гипотетическом случае, если такой план существует. А если он есть – то будет ли введен в действие?

Немаловажную роль сыграет разница в результатах победителя и проигравшего. Однако сам по себе разрыв (даже свыше 10 процентов) не сможет стать решающим препятствием. Поскольку речь идет о специфической логике, во многом похожей на логику сектантов. В рамках которой, чем больше разрыв – значит, тем больше были «фальсификации». Аналогично и относительно решения судов («эти судьи все купленные»).

В практическом плане основным препятствием если не для «запуска» плана, то для его успешной реализации представляется то, что время, когда его можно было бы пускать в ход с относительно серьёзными шансами на успех – по всей видимости, уже упущено.

Вероятно, наибольшие шансы план имел после первого тура выборов. Во-первых, БЮТ мог тогда опереться на поддержку, по крайней мере, некоторых из участников избирательной гонки. Не зря в первые часы от Блока Литвина поступали недвусмысленные «мессиджи» – вплоть до заявления Олега Зарубинского о готовности инициировать в парламенте постановление о признании выборов как несоответствующих волеизъявлению граждан.

Этот недвусмысленный сигнал был проигнорирован. Не исключено, что вкупе с прочими накопившимися обидами, такое пренебрежение стало дополнительным толчком к фактическому переходу Литвина на сторону Януковича и, в частности, к голосованию депутатов его блока за отставку Луценко.

Значительно сложней после второго тура будет и использовать расхождение в результатах экзит-полов – даже если такое расхождение снова будет иметь место. После первого тура в пользу сторонников «3-процентного разрыва» между фаворитами громко звучал авторитет «Национального экзит-пола», однако последовавшие затем объяснения участвовавших в его организации социологических «мэтров» свели на нет психологический эффект.

Психологически также важно было бы то, что результаты первого тура изначально воспринимаются в общественном сознании как промежуточные, и «подвешивание» ситуации на этом этапе выглядело бы не столь одиозно. Во всяком случае, менее одиозно, чем после второго тура – который воспринимается как Окончательное Решение. После первого тура Тимошенко вышла в финал, т.е., она — почти победитель. После второго тура она (в случае поражения) – однозначно проигравшая.

Это, в свою очередь, серьезно повлияет на решения, которые будут принимать чиновники всех рангов, занимая ту или иную сторону. Некоторые, особенно самые «правоверные» бютовцы, могут даже вообразить, что такой расклад – идеальная возможность замолить грехи перед новым хозяином. Что поделать, Юлия Владимировна сама их так воспитывала. И таки воспитала.

И, как уже говорилось, после первого тура «её» Луценко был абсолютно легитимным министром внутренних дел. Беспрекословная лояльность самого «силового» из всех «силовых» ведомств – один из ключевых факторов успеха или провала всей операции. «Замораживание» ситуации на этапе первого тура сохраняло status quo и в МВД, и в его позиционировании в избирательной кампании. Вполне возможно, что как раз просачивавшиеся всё время слухи о готовящихся «планах» “B”, “C”, “D” и т.д. в значительной мере стимулировали «регионалов» вывести Луценко из игры или хотя бы снизить уровень его легитимности.

Если «блиц-возвращение» Луценко в МВД действительно было демо-версией «плана», то решение окружного административного суда об отстранении уволенного министра стало испытанием этой тактики на прочность в условиях, «максимально приближенных к боевым».

Судебный вердикт подведёт (если уже не подвёл) «репетицию» к кульминационной точке. Если до этого момента действия Тимошенко были с точки зрения права всего лишь «неоднозначными» и балансирующими «на грани», то фактическое игнорирование судебного решения превратит их в откровенно противозаконные.

* * *

Что же касается прикладного использования центрального аппарата МВД и главного милиционера – как для «защиты от фальсификаций», так и, чисто гипотетически, для их организации, – то, повторюсь, не стоит преувеличивать способности Юрия Витальевича и его команды.

Напомню, что в мае 2008 года на досрочных выборах в столице список блока, возглавлявшийся г-ном министром, пришел к финишу с результатом 2,01%. Это стало таким конфузом для Юрия Витальевича, что его окружение начало было распускать слухи о «массовых фальсификациях». Но очень быстро до кого-то дошло, что такая версия дискредитирует Луценко куда больше, чем утрата доверия избирателей. Действительно, какой политической силе нужен такой министр, если он (а также начальник Киевского ГУВД Виталий Ярема, шедший в списке под №5) не способны предотвратить фальсификации даже результатов собственного блока!

Валерий Зайцев, «Новые Грани», специально для УНИАН