Эксперт: деятельность Путина по умиротворению Кавказа потерпела фиаско

До тех пор, пока Кремль не пересмотрит свои ставки на Кавказе, не пойдет на переговоры с вооруженной оппозицией, не примет к рассмотрению совершенно иной проект Кавказа – у него нет выбора, ему все равно придется работать с кланами.

Депутаты дагестанского парламента в Махачкале единогласно проголосовали за кандидатуру на поста главы республики Магомедсалама Магомедова. Наделить Магомедова-младшего, депутата Народного собрания республики и сына бывшего главы республики Магомедали Магомедова, полномочиями президента Дагестана предложил президент РФ Дмитрий Медведев.

Голосование было открытым, путем поднятия рук. На заседании присутствовали 69 из 72 депутатов парламента. Новый президент Дагестана будет приведен к присяге и приступит к исполнению своих обязанностей 20 февраля, когда истечет срок полномочий нынешнего главы региона Муху Алиева.

Каким будет правление Магомедсалама Магомедова, рассуждает председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль.

«СП»: – Гейдар Джахидович, с правлением Магомедова-старшего эксперты связывают расцвет клановости и коррупции в республике. Существуем мнение, что при его сыне такая политика продолжится. В свете этого решение назначить президентом Магомедова-младшего не кажется вам удивительным, особенно если вспомнить позицию Кремля по поводу борьбы с клановостью на Северном Кавказе?

– На то, что Кремль говорит публично по поводу борьбы с клановостью, следует наплевать и забыть. Если он всерьез будет бороться с клановостью, присутствие Кремля на Северном Кавказе окажется под вопросом. Кланы противостоят вооруженной оппозиции, они получают капитализацию исключительно за то, что предлагают себя Кремлю в качестве щита против оппозиции. До тех пор, пока Кремль не пересмотрит свои ставки на Кавказе, не пойдет на переговоры с вооруженной оппозицией, не примет к рассмотрению совершенно иной проект Кавказа – у него нет выбора, ему все равно придется работать с кланами.

Магомедов-старший создал сеть политических лоббистских связей, которые должны были сыграть решающую роль в определении выбора, кто реально будет президентом. Эти связи, укорененность в элите, имеют решающий характер в вопросе назначения на должность.

Что касается коррупции, Кремль обязан с этим мириться. Прежде всего, сама центральная власть коррупционна, о чем не раз говорил президент Медведев, призывая бороться с этой самой коррупцией. Кремль вынужден платить терпимым отношением к коррупции за лояльность.

«СП»: – Высказывалась версия, что при назначении очередного главы Дагестана, центр старается чередовать аварцев с даргинцами. Магомедали Магомедов — даргинец, после него республику возглавлял аварец Муху Алиев. Версия подтвердилась?

– Это теория – не более. В данном случае, как я сказал, победил политический капитал личных связей.

«СП»: – Какие кланы в Дагестане сегодня наиболее могущественные?

– Я считаю, все участники борьбы за президентское кресло представляют собой верхний срез этих кланов – естественно, второстепенные группировки в этой борьбе не участвовали. Я считаю, могущественность кланов в современном Дагестане, и вообще на современном Кавказе начинает не то, чтобы сдуваться – просто старые критерии могущественности утрачивают свою значимость.

«СП»: – Почему вы так считаете?

– Создание восьмого федерального округа является косвенным, но достаточно откровенным признанием того, что вся работа предшествующего президента Путина по умиротворению Кавказа потерпела фиаско – в противном случае достаточно было бы и Южного федерального округа. Теперь же Северный Кавказ выделен в особый район, в специальную зону нестабильности. Эта зона совпадает в границах с виртуальным Имаратом Кавказ – а это косвенное признание эффективности вооруженной оппозиции.

В этих условиях кланы, против которых оппозиция и борется – это находящиеся в фокусе негативного внимания кавказской общественности, скажем так, враждебные силы – застоя, коррупции. В этих условиях такие параметры как социальная база, наворованные богатства начинают терять свое значение. Это как в условиях предреволюционной ситуации и недовольства народа: чем больше у тебя денег, тем скорее тебя повесят, если ты не успеешь убежать. Поэтому могущество сегодня – это палка о двух концах, и непонятно, что является истинным параметром могущества – связи в Москве, денежные ресурсы за границей, или выход на руководство оппозиции.

«СП»: – За виртуозное умение избегать напряженности и соблюдать баланс между максимальным количеством этнических и бизнес-групп Магомедова-старшего называли Левашинским Канатоходцем (Леваши — родовое село Магомедовых). Его сын сумеет придерживаться этой тактики?

– В династических структурах, будь то монархические или псевдопрезидентские, когда власть передают от отца к сыну, еще не было ни разу, чтобы сын копировал отца. Зачастую умного правителя сменяет слабый сын, который транжирит родительские ресурсы. Это если говорить о большой истории.

«СП»: – Но вот Магомедали Магомедова сегодня хвалят, почему?

– Москва находится со своими регионами в классических колониальных отношениях. Поэтому когда хвалят какого-то губернатора или президента субъекта РФ, обычно имеют в виду его умение находить общий язык с Кремлем, умение вести аппаратную игру, не попадая в ловушки, типичные для провинциальных руководителей. В этом смысле Магомедов-старший был в первой десятке – вместе с Шаймиевым и Рахимовым. Но за время его правления Дагестан прошел большой путь от лояльности к центру до массовой солидарности населения на платформе, приближающейся к платформе оппозиции. В 1999 году Дагестан удалось объединить на патриотической волне отражения чеченской агрессии, там возникло 35-тысячное движение неформальных вооруженных формирований, отражавщих набег Басаева. Но за 10 лет настроения в Дагестане повернулись на 180 градусов. Кто за это отвечает – Магомедов-старший, Муху Алиев? Думаю, это объективный процесс, который связан с самой природой нынешнего политического устройства России.

Источник: «Свободная пресса»