Первым человеком, побывавшим на Луне, был гражданин Советского Союза майор ВВС Джон Иванович Гридунов…

Впервые это имя я услышал от Юрия Гагарина в нашем разговоре 19 марта 1966 года. Он подарил мне тогда свою книгу «Дорога в космос», но там об этой тайне не было ни слова. Тема в ту пору была закрыта.

Представляю изумление читателя: «Как кто? Американские астронавты!» Спорить не стану: именно так принято считать. Но так ли это на самом деле? Есть на этот счет и другое мнение, к которому склоняются многие наши ученые и космонавты: первым человеком, побывавшим на Луне, был гражданин Советского Союза майор ВВС Джон Иванович Гридунов…

Впервые это имя я услышал от Юрия Гагарина в нашем разговоре 19 марта 1966 года. Он подарил мне тогда свою книгу «Дорога в космос», но там об этой тайне не было ни слова. Тема в ту пору была закрыта.

… Все началось с создания НИИ авиационной и космической медицины, где велись работы по подготовке человека к полетам во Вселенную. Одна из главных проблем — преодолеть притяжение Земли, научиться работать на орбите. Первопроходцами в этом были испытатели.

В команду отбирали добровольцев, самых выносливых и смелых. Не все выдерживали нагрузки. Теперь не секрет: в 60-е годы инвалидами стали 60 человек из испытательных бригад. Но одним из первых, кто прошел все передряги, был майор ВВС Джон Гридунов (имя по воле родителей ему досталось от американского журналиста — друга советской страны Джона Рида).

Это имя я впоследствии не раз слышал от летчиков-космонавтов Германа Титова, Павла Поповича, Петра Климука, Виталия Севастьянова, многих ученых. Все были единодушны: вклад Гридунова в организацию жизнеобеспечения космонавтов неоценим, эксперименты по выявлению человеческих возможностей, недели, проведенные в скафандре на высоте 30 километров, «полет на Луну в барокамере» помогли обеспечить безопасность тем, кто шел за ним следом. Лишь один пример риска: если в обычных условиях нагрузка при работе на центрифуге нарастала постепенно, то при старте «полета на Луну» ее запускали до предела — 19g…

Мне не раз доводилось бывать в том секретном НИИ. Им тогда командовал генерал медицинской службы Ю. Волынкин. Там я и познакомился с майором Гридуновым — молодым, спортивным, жилистым мужчиной.

Прошли годы. К полетам в космос мы привыкли: вроде бы обычное дело — вон уже и туристы туда летают. Но для профессионалов каждый такой полет — это бросок в неизвестность. И по-прежнему начинают его на Земле испытатели…

… Давно не видел я Джона Ивановича. И вот как-то побывал у него в гостях — в обычной «хрущевке». Конечно, воспоминания за рюмкой коньяка и чашкой чая. Я, помимо прочего, спросил хозяина дома: «Дело прошлое, Джон, скажи: бывало ли в той работе страшно?». Он усмехнулся: «Гарантий ни испытателям, ни космонавтам никто никогда не дает. Не страшно бывает только дуракам. Но жить хочется всем. Даже когда прыгаешь с парашютом — и то не очень уютно, хотя за спиной — запасной парашют… Страх в таких ситуациях — это нормально. Но есть такое понятие, как чувство долга. У нас, испытателей, на Земле рядом товарищи. А вот космонавтам вряд ли кто-нибудь может помочь. Надежда только на себя. Вот почему перед реальным космическим полетом все неожиданности должны выявить мы, испытатели».

Спрашиваю Джона: «Правда ли, что американцы видели на Луне инопланетян?» Он смеется: «Я с ними не летал. И все-таки, скорее всего, это из области фантастики. Впрочем, такая версия есть. Понимаешь, неожиданностей в космосе масса. И спрашивать об этом нужно космонавтов. Я — всего лишь испытатель».

«Всего лишь испытатель»… Адская это работа. Но без вклада в нее Джона Гридунова и его товарищей вряд ли поднялись бы в космос теперь уже сотни и сотни космонавтов и астронавтов.

Ведущий рубрики «Исторический клуб „Известий“ Станислав Сергеев