Жизнь в зоне: В гостях у Оноприенко №2 и убийцы Вадима Гетьмана. ФОТОрепортАЖ
Читати цю новину російською мовоюВ исправительных колониях Украины содержатся около 110 тысяч человек. Цифра не маленькая. Как живут и выживают осужденные, на что жалуются и какие планы строят, в Бердичевской исправительной колонии №70 максимального уровня безопасности.
Пожизненно заключенные занимаются физкультурой, читают Библию и надеются на помилование от президента.
— 03.08.2010. Комсомольская Правда.
В исправительных колониях Украины содержатся около 110 тысяч человек. В масштабах страны цифра не маленькая. Как живут и выживают осужденные, на что жалуются и какие планы строят, «Комсомольская правда» увидела в Бердичевской исправительной колонии №70 максимального уровня безопасности. Тут отбывают наказание осужденные, совершившие особо тяжкие преступления, а также 30 пожизненно заключенных.
«НЕ ПОДХОДИТЕ К НИМ БЛИЗКО»
В Бердичев из Киева мы домчались за два с половиной часа. Удивительно, что такое серьезное заведение находится в черте города, но, как уверили знающие люди, так сложилось исторически. Основное здание Бердичевской колонии построили еще при императрице Екатерине Второй. Стены до сих пор выглядят внушительно.
— Прошу всех быть предельно внимательными, не отставать, не растягиваться, — обучает правилам поведения в режимном учреждении начальник колонии Александр Дороболюк. — У нас сидят не ангелы, практически каждый — за разбой, вооруженный грабеж, убийства. Не провоцируйте их, постарайтесь громко не смеяться и не подходите к ним близко, мало ли что у них на уме. Хотя мы будем рядом, как говорится, начеку.
Под лай псов и заинтересованные взгляды охраны, которая высыпала во двор, бежим следом за начальником. То и дело приходится тормозить перед закрытыми дверьми и решетками, ждать, когда щелкнет замок.
Во дворе ни окурка, ни веточки или листочка — все убрано до пылинки. По дороге начальник колонии рассказывает о своем хозяйстве.
— Слева у нас производственные цеха, тут и плитку тротуарную делают, и заборчики, — объясняет Александр Дороболюк. — Вон там у нас мебельное производство, а вот в том цехе из тырсы делаем топливные брикеты, так сказать, безотходное производство. Есть птицеферма: 400 перепелов, куры. Работают наши заключенные по желанию. К тому же это для них дополнительный заработок — от 400 до 1800 гривен, все зависит от выработки. Поверьте, это неплохо, если учесть, что прапорщик наш зарабатывает всего-то 1300 гривен в месяц. А выпущенная продукция помогает колонии выживать — платить за аренду земли, свет, воду.
В цехах заключенные трудятся, почти не обращая внимания на нас. Отвлекаться и разглядывать гостей времени нет.
|
ЩИ ДА КАША
В небольшом двухэтажном здании пахнет щами. Предугадывая наш вопрос, начальник колонии тут же сообщает: «Как раз сейчас накрывается обед для первой смены. Хотите попробовать?»
Длинные столы накрыты клеенкой. На них дымятся кастрюли с горячим, стынет каша, разложенная по тарелкам, квадратные буханки серого хлеба разрезаны на четыре части. У стены маячат две тени с желтоватым цветом лица в белых робах, видимо, дежурные по кухне. Сегодня на обед: борщ, рисовая каша с мясом, салат из капусты.
— Кто хочет снять пробу? — спрашивает Александр Павлович. — А ну-ка, подходите, берите ложки!
Ладно, была не была, решаюсь отведать: беру алюминиевую ложку, зачерпываю жижу и подношу ко рту.
— Ну как, вкусно?! — спрашивают коллеги.
— Нормально, — отвечаю, чтобы не обидеть никого. Хотя отведанное тут же заставило вспомнить нашу студенческую столовку — уж больно безвкусным показался борщ.
|
ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ИМЕНА
После трапезы — посещение жилых помещений. Решаем, куда идти — налево или направо. Разница в том, что направо — общие камеры, а слева — блок для заключенных пожизненно.
— Сюда даже из сотрудников не все могут пройти, тут максимальный уровень безопасности, — рассказывает начальник колонии. — Работают лишь те, кто уже прослужил не менее 10 лет. За осужденными ведется круглосуточное наблюдение. Сейчас сами увидите. Только большая просьба — не спрашивайте у них, за что они сюда попали, им и так нелегко.
На втором этаже колонии с одной и с другой стороны коридора расположены 18 камер. Выкрашенные в зеленый цвет железные двери странной конструкции — угол выпирает в коридор. С обеих сторон — крупный глазок, завешенный резинкой, и табличка с фамилиями обитателей.
— Если хотите, можете заглянуть, посмотреть, как живут, что делают, — напутствует Александр Павлович.
|
Тут же бросаюсь к «экрану» одной из камер. Сквозь затуманенное стекло видна часть выбеленной комнаты с небольшими зарешеченными окнами, столом и иконами. Мужики не ждали прихода гостей, лежали на кроватях в одних плавках, изнывая от жары и духоты. На одной из дверей читаю фамилию заключенного и немного недоумеваю: там значится Оноприенко (серийный убийца, на счету которого 52 жертвы. — Прим. авт.). Заглядываю в камеру, чтобы разглядеть лицо, но он стоит спиной.
— А что, Оноприенко к вам из Житомирской тюрьмы перевели?
— Да нет, это его однофамилец.
Ну надо же, еще один Оноприенко и тоже — на пожизненном.
— А кто у вас из «знаменитых» убийц сидит?
— Ну, самый известный это, пожалуй, убийца Вадима Гетьмана (экс-главы Нацбанка Украины. — Прим. авт.).
|
«Я ТОЛЬКО ТУТ ПОНЯЛ — ТЮРЬМА НЕ ПЕРЕВОСПИТЫВАЕТ!»
Через несколько минут открываются двери первой камеры. За решеткой стоят трое, уже «при параде» — в синих робах, с бледными лицами. Они по привычке, выработанной годами, представляются: Евгений Рожков, Сергей Цыганок и Джаши Звиад, последний держится в стороне. От ослепивших их фотоаппаратов они немного растерялись, но, как учили, руки держат за спиной и близко к отделяющей нас решетке не подходят.
— Как давно вы в заключении?
Цыганок: — А уже девять лет как осужден.
Рожков: — Я уже почти десять лет, а если быть точным, то девять лет в колонии и год в СИЗО провел. А Джаши у нас новенький, всего пару месяцев как прибыл.
— Чем вы занимаетесь целыми днями?
— Утром подъем, завтрак, — отвечает словоохотливый Рожков. — До обеда читаем, в основном религиозную литературу. Физкультурой занимаемся, стараемся держать себя в форме, чтобы дождаться того времени, когда по закону можно будет рассчитывать или на освобождение, или на помилование от президента. Часовая прогулка, вечером разрешают посмотреть телевизор, в основном новости, — надо знать, что в стране происходит. К нам приходят священнослужитель, психолог, на территорию нас не выводят — запрещено.
— Возможность есть зарабатывать деньги?
— Возможность есть, но не часто. Вот шили футбольные мячи, но сырье закончилось, сейчас без работы. Деньги нам родственники присылают.
— Пишут, приезжают?
Цыганок: — Я очень часто пишу письма домой, но за девять лет еще ни одного свидания не было. У них нет возможности сюда приехать из Днепропетровска. Все, что осталось, — писать и созваниваться: телефонные разговоры без ограничений.
— У вас дети есть?
Рожков: — У меня есть, один родной, другой приемный, но остались они без отца. Потому что я вот куда попал.
Цыганок: — Я не успел завести семью.
— Так, может быть, стоит по переписке найти женщину, жениться?
Цыганок: — А какой смысл, если пожизненное заключение?! Для нас даже длительных свиданий не предусмотрено, только краткосрочные — четыре часа и через окно.
— Вы хотели бы все начать заново?
Рожков: — Да, очень бы хотел изменить все. Тогда все в моей жизни было бы по-другому и здесь я бы не оказался.
Цыганок: — Я бы тоже хотел все переиграть. Я только тут понял — тюрьма не перевоспитывает!
Прощались сидельцы с журналистами неохотно — когда еще поговорят.
— А за что же они сюда попали?
— Давайте я не буду называть их фамилии, а скажу так — один из них сидит за то, что в ссоре убил четырех родственников. Другой при попытке ограблений убил двоих, а третий вместе с сообщниками совершил разбойное нападение на магазин, где убили четверых. К нам просто так не попадают.
— Но у них есть шанс выйти?
— У них есть право обратиться в Администрацию президента с просьбой о помиловании. Но на моей памяти еще не было случая, чтобы чье-то прошение удовлетворили.
|
Фото Артема ПАСТУХА.
НЕМНОГО ИСТОРИИ
Бердичевская исправительная колония была построена во времена Екатерины Второй и выполняла функции пересыльной тюрьмы. Первые упоминания о Бердичевской тюрьме связаны с содержанием 68 униатских священников, известных в истории как «бердичевские исповедальники» в 1772-1773 годах.
В августе 1917 года тут сидели под арестом шесть белогвардейских генералов, в том числе Антон Деникин и Сергей Марков.
СПРАВКА «КП»
На сегодняшний день в Бердичевской исправительной колонии №70 отбывают наказание 592 осужденных, из них 30 — пожизненно. Потерпевшими от совершенных ими преступлений стали более 500 человек, в основном несовершеннолетние и пожилые люди.
|
Источник: Власти.нет
- 319
- 03.08.2010 18:22
Коментарі до цієї новини: