Монополия на победу, или Что было бы, если…

Урок “альтернативной истории” в изложении Владимира Путина. А как бы развивались события в 1941 году, если бы к тому времени Украина не входила в состав СССР…

В западной исторической науке (благодаря разнообразию философских школ, которых придерживаются авторы исторических трудов, ни одна из которых не могла, в отличие от “всепобеждающего учения марксизма-ленинизма” на 1/6 части суши, преобладать в обязательном порядке в головах историков) уже давно утвердился такой интересный жанр, как “альтернативная история”.

Авторы подобных публикаций отказываются признавать марксистский (впрочем, не только марксистский) тезис: “История не имеет сослагательного наклонения” (кстати, впервые сформулировал этот тезис, у нас часто ошибочно приписываемый лично Сталину, отнюдь не марксист — германский профессор Карл Хампе, сказавший “Die Geschichte kennt kein Wenn” — “История не знает слова “если”). И посвящают целые публикации, иногда довольно объемные и даже выходящие целыми сборниками, исследованию вопроса, “что было бы, если бы… ”.

Например, применительно к Второй мировой войне эти “что было бы” звучат так: “Что было бы, если бы военно-политическое руководство Германии решилось осуществить и успешно осуществило операцию “Морской лев” (вторжение в Великобританию)? Что было бы, если бы Гитлер отменил “поход на Восток”, сосредоточил бы все ресурсы на “Битве за Атлантику” и выиграл ее? Что было бы, если бы германские войска не стали терять целый месяц на Киевскую операцию и, не обращая внимания на нависавшую на правом фланге советскую группировку, нанесли бы сосредоточенный удар танковыми группами на Москву месяцем раньше, выйдя на дальние подступы к советской столице до начала распутицы? Наконец, “что было бы, появись у Гитлера атомная бомба?”.

Анализируются альтернативы и союзников. Например, что было бы, если бы “второй фронт” был открыт не в 1944-м, а в 1943-м году? Что было бы, если бы главные усилия те же союзники сосредоточили не на вторжении в Европу через Францию, а на вторжении в ту же Европу через Италию и Балканы (как предлагал Черчилль) и т.д. Причем занимаются исследованиями в жанре “альтернативной истории” люди совершенно серьезные, с воинскими званиями, ученными степенями, научными титулами. Впрочем, в этих исследованиях всегда существовало одно неписанное “табу”. В данном жанре никогда не упражнялись серьезные действующие политики, а тем более — действующие государственные деятели. Причина тоже достаточно прозаична, как выразился еще в XIX веке британский историк Эдвард Фриман: “История есть политика прошлого, а политика — история настоящего”. И поэтому, за исключением тех случаев, когда речь идет не о совсем уж “преданьях старины глубокой”, вроде эпохи строительства Великих пирамид в Древнем Египте или походов Александра Македонского, с историей надо обращаться осторожно.

И вот оказалось, что Россия решила пойти на этом поприще своим путем. Жанр альтернативной истории в этой стране распространения пока не получил (хотя несколько работ все же вышло), но зато ею решили заняться высокопоставленные государственные деятели. Да не в отставке, а находящиеся “непосредственно при исполнении”. Конкретно — председатель правительства Российской Федерации, второй (в 2000—2008 гг.) президент России Владимир Владимирович Путин.

16 декабря в прямом эфире программы “Разговор с Владимиром Путиным. Продолжение”, отвечая на вопрос лидера группы байкеров “Ночные волки” и владельца одноименного московского байк-клуба Александра “Хирурга” Залдостанова, которого — ввиду его близких отношений с российским премьером — полушутя называют “главным байкером России”, Владимир Путин не согласился с мнением “Хирурга”, что Россия не добилась бы победы в Великой Отечественной войне без Украины. “Теперь по поводу наших отношений с Украиной. Я позволю с вами не согласиться, когда вы сейчас сказали, что если бы мы были разделены, мы не победили бы в войне. Мы все равно победили бы, потому что мы — страна-победитель”, сказал г-н Путин и процитировал статистику, согласно которой “наибольшие потери в войне понесла именно РСФСР — более 70% потерь”. “Не хочу никого обижать, но война выиграна прежде всего за счет ресурсов Российской Федерации (интересно, что украинские информационные агентства распространили другой текст — отличающийся всего одним словом, но значительно меняющим смысл по крайней мере одного из пунктов сказанного главой российского правительства: “за счет индустриальных ресурсов Российской Федерации”. — Авт.). Это все факт, это в документах есть ”, — отметил председатель правительства России, заявив, однако, что это, по его мнению, не умаляет “заслуг других советских республик: мы вместе представляли собой серьезную силу”.

Не все так просто и с индустриальными ресурсами. Например, Харьковский завод №183 им. Коминтерна (после эвакуации в Нижний Тагил переименованный в Уральский танковый завод под тем же номером; сейчас это “Уралвагонзавод”, где в числе основной продукции продолжают делать также боевые танки — только уже не средние, а основные) за годы войны выпустил 26647 танков — более четверти общего числа танков и САУ, выпущенных в СССР за годы войны. Да, только 744 из них было произведено на Украине. Однако было бы возможным производство остальных 25903 машин, если бы оно не опиралось на прочную базу в виде эвакуированных с Украины персонала и станочного парка? Вопрос риторический…

Но вообще действительно интересно представить себе: а как бы развивались события в 1941 году, если бы к тому времени Украина не входила в состав СССР, — ну, положим, сохранились бы либо вторая Украинская Народная Республика, либо Украинская Гетманская Держава. На первый взгляд представляется, что картина событий начала второго периода Второй мировой войны (кто забыл, напомним, что начало второго периода Второй мировой датируется обычно нападением Германии на СССР 22 июня 1941 г.; впрочем, скорее переход Второй мировой во второй период — собственно мировую войну — это процесс, начавшийся 22 июня 1941-го и завершившийся 11 декабря того же года — с объявлением Германией и Италией войны США) была бы более благоприятной для СССР, чем это имело место в реальности. В самом деле, удар вермахта наносился бы только на западном и северо-западном фронтах — через Белоруссию и Прибалтику, то есть в более узкой полосе, где военно-политическое руководство СССР могло сконцентрировать бульшие силы для отражения угрозы и более глубоко эти силы эшелонировать. Но при таком допущении мы исходим из предположения, что Украина во Второй мировой выступала бы как некая нейтральная величина, а это было, к сожалению, весьма маловероятно, даже если бы второе Украинское государство каким-то чудом сохранилось бы до 1939 г.

Куда более вероятным представляется, что Украина еще в 1939-м (или 1940-м) стала бы таким же объектом разделов (между “усеченным” Советским Союзом, Германией и Румынией), каким стала Польша в 1939-м. С той только разницей, что граница этого раздела проходила бы существенно восточнее, где-то по бывшей реальной границе УССР с Польшей в 1939-м, или еще восточнее, примерно по рубежу рек Днепр, Синюха, Южный Буг. В каком бы тогда положении оказался Советский Союз, ведь с находящейся значительно восточнее западной границы и удар бы пришелся на значительно большую глубину? Кроме того, и это главное, вермахту не пришлось бы в августе—сентябре 1941-го готовить и осуществлять киевскую операцию, отвлекая силы с московского направления. Поэтому нет никаких сомнений, что если бы Украина стала объектом раздела в 1939-м или в 1940 годах, то вермахт, преодолев рубеж Днепра и овладев Киевом еще в ходе Приграничного сражения, успешно нанес бы удары на Москву и Ленинград в первых числах сентября 1941 года и овладел бы этими городами.

А вот дальше… дальше анализировать картину нет возможности. Слишком много возникает новых неизвестных факторов. Слишком много противоречивых оценок. Как ни парадоксально, в наибольшей степени на стороне современного Путина духи благополучно повешенных после войны представителей военно-политического руководства Японии времен Второй мировой. Эти самые представители японского руководства в далеком уже 1942-м были убеждены: даже если Советский Союз потеряет Кавказ, Москву и Ленинград, даже если в войну против СССР на стороне Германии вступит Японская империя, “потенциальные возможности ведения войны Советским Союзом таковы, что… он… тем не менее мог бы вести оборонительную войну на Восточном и Западном фронтах силами 200 слабооснащенных стрелковых дивизий”.

И далее: “Людские резервы имеются. Военно-промышленный потенциал по состоянию на осень текущего (1942-го. — Авт.) года составляет 50% предвоенного уровня. С потерей Кавказа добыча нефти снизится примерно на 20%, но с учетом существующих запасов Советский Союз свободно может продолжать вести оборонительную войну. Трудности с продовольствием все возрастают, но они не достигнут такой степени, чтобы вызвать беспорядки внутри страны. Политическая власть остается непоколебимой, боевой дух армии и народа сохранится на нынешнем уровне и впредь”. Лично мне эта японская оценка, не буду скрывать, импонирует. Хотя бы потому, что я русский. Но, с другой стороны, ни одна воюющая страна эпохи Второй мировой, кроме Франции, не знала таких масштабов коллаборационизма, как Советский Союз (но во Франции главным “коллаборантом” было само правительство). Поэтому на самом деле нельзя исключить, что в случае молниеносного (не после длительных и ожесточенных боев в духе первой — оборонительной — фазы Сталинградской битвы, а в ходе коротких мощных ударов) захвата тех же Москвы, Ленинграда и Кавказа политический режим в СССР начал бы либо распадаться, либо, что более вероятно, попытался заключить “сделку сатаны с дьяволом” в духе “второго Брестского мира”, чтобы сохранить свой контроль по крайней мере над той частью территории СССР (восточнее “линии АА” — рубежа Архангельск—Астрахань), которую немцы, как известно из плана “Барбаросса”, оккупировать не планировали (правда, Дальний Восток пришлось бы тоже отдать — японцам). Впрочем, не исключено и то, что Советский Союз действительно мог бы войти в число стран-победителей во Второй мировой войне и начав ее, контролируя Украину только до рубежа Днепр — Южный Буг или только до границы 1939-го. Только в этом случае источником победы была бы военная и экономическая помощь США и Канады, а СССР оказался бы “второсортным победителем” на манер Франции.

В завершение же следует отметить, что Владимир Путин парадоксальным (а может, и наоборот — вполне естественным для человека его послужного списка) образом повторяет в новой форме наиболее затертый штамп советской пропаганды. Только тогда без всяких обоснований (тех, кто таковыми основаниями интересовался, отправляли либо на зону, либо в психушку) заявлялось, что главный секрет победы — “передовой общественный строй” СССР. Теперь же взамен предложено новое столь же “глубоко аргументированное” обоснование: “Мы все равно победили бы, потому что мы — страна-победитель”. В этой связи нелишне напомнить, что накануне Второй мировой “странами-победителями” считали себя решительно все — ну кроме чехов. И первые два с половиной года войны вся Европа была, образно выражаясь, усеяна обломками этих государств-“победителей”. А армии их превратились в колонны военнопленных…

Вообще происходящее в России свидетельствует о том, что британский историк Джон Актон был абсолютно прав, когда заметил: “Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно”. И как следствие такого развращения приводит к неизбежной не только моральной, но и интеллектуальной деградации как правящего класса в целом, так и его отдельных представителей, даже наиболее ярких. Но разве можно представить себе Путина “образца” 2000-го или даже 2004 года, на полном серьезе выдававшим что-нибудь подобное? Напротив, цитаты свидетельствуют об обратном. “Теперь — о последствиях распада Советского Союза. Была ли этому альтернатива? Возможно. Но история не знает сослагательного наклонения”. (Интервью греческим газетам “Элефтеротипия” и “Вима”, 5 декабря 2001 г.); “Будем исходить из реалий сегодняшнего дня. Что было бы, если бы что-то произошло, — это сослагательное наклонение, которого политика не терпит”. (Интервью американскому телеканалу “Фокс”, 17 сентября 2005 г.); “Есть поговорка: если бы у бабушки были определенные половые признаки, она была бы дедушкой. Политика не терпит сослагательного наклонения”. (Стенографический отчет о встрече с руководителями ведущих информационных агентств стран “Группы восьми”, 2 июня 2006 г.) И вот вам здрасьте! Кстати, это хороший повод задуматься, ведь политический класс России не обновляется, а значит, его деградация продолжается. Так с какими российскими политиками мы будем иметь дело после 2012-го или, скажем, 2016 года? Вернее, с какими — это как раз, похоже, уже вполне известно, но что из себя будут представлять эти политики к тому времени?? Вот в чем вопрос…

Сергей ГОНЧАРОВ