Макрон теряет популярность

Почему Эммануэль Макрон, триумфально взошедший на французский политический олимп, стремительно теряет популярность?

Только отчаянные поклонники талантов молодого французского президента верили в то, что инерции его блестящей победы на выборах хватит для того, чтобы перескочить через гору тех проблем, которые стоят перед современной Францией. Этого ожидаемо не случилось. Более того, последние исследования общественного мнения показали буквально обвальное падение рейтинга Макрона. По его глубине он обошел обоих своих предшественников, которые вовсе не могли похвастаться популярностью. В июле его поддерживают 54% французов — на 10% меньше, чем месяцем ранее. Подобное падение переживал лишь Жак Ширак в 1995 году. С чем мы имеем дело? С конъюнктурным колебанием рейтинга или с чем-то более серьезным?

Искусство быть «плохим»

Понятно, что подобные откаты в популярности вновь избранных политиков — нормальное явление для западной демократии. Но Франция тут всегда стояла особняком. Новому президенту здесь мало просто переждать этот период. Ему практически сразу приходится вступать в неравный бой с мощным гражданским обществом. Это так называемый третий тур выборов, и выиграть его удается далеко не всем. Макрон взял с места в карьер — решил не дожидаться, пока двусмысленная политика полумер приведет в бешенство его многочисленных оппонентов. В подобную ситуацию пять лет назад попал Франсуа Олланд, и ничем хорошим для него это не окончилось. Макрон рассудил по-своему логично: лучше сразу стать «плохим» для критиков, чем постепенно раздражать всех.

Кто в доме главный

Первые меры его правительства, закрепившего свои позиции после успешных для пропрезидентских сил парламентских выборов, прозвучали как гром среди ясного неба. В ходе своей избирательной кампании Макрон делал реверансы в сторону армии и даже обещал нарастить оборонные расходы Франции до уровня в 2% ВВП, обязательного для всех стран НАТО, но на практике соблюдаемого лишь США. Тем более скандально выглядела отставка главы французского генштаба, о которой стало известно в конце июля. Ее причиной послужило не просто то, что Макрон фактически нарушил свое обещание, инициировав сокращение оборонных расходов на 800 миллионов евро. Одно это едва ли встретило бы столь болезненную реакцию генералитета. Проблема заключалась в том, что президент вступил в открытый конфликт с военными, картинно указав им на их место. Армия во Франции давно не играет политической роли, и, чтобы толкнуть ее на публичный афронт, надо было постараться. Макрон решил с ходу показать, кто в доме главный, не имея, впрочем, необходимого для этого авторитета. В итоге его сильный ход дал совсем не тот результат, на который он рассчитывал.

Заветная цель

Одновременно правительство Эдуара Филиппа резко сократило расходы на науку и образование, нарушив, таким образом, еще одно предвыборное обещание президента. Имидж прогрессивного лидера, понимающего роль знаний в современном обществе и находящего на этой почве общий язык с молодежью, натолкнулся на прозу жизни — банальную нехватку средств. Макрон не задумываясь повел себя как рациональный политик, однако это едва ли прибавило ему популярности в глазах тех, кто еще недавно голосовал за него на выборах. Равно как и еще одно решение его правительства — резкое сокращение расходов местных органов власти. Во Франции с ее развитой местной социально-политической жизнью эта мера достаточно болезненна. Но, по мнению президента, все оправдывается заветной целью — резким сокращением бюджетного дефицита на 60 миллиардов евро за пять лет.

Однако все это, на самом деле, частности. Основная причина падения популярности Макрона более фундаментальна. Новый президент Франции — во многом «раздутая» фигура. Он внезапно возник на политическом небосклоне страны, быстро набрал солидный рейтинг, одержал оглушительную победу на майских выборах и неожиданно нокаутировал своих противников на июньских парламентских. Но все эти успехи не столько опирались на прочную политическую основу, сколько объяснялись причинами, напрямую от Макрона не зависевшими и в определенной части конъюнктурными. Тот факт, что король — голый, осознаётся только сейчас, и чем более очевидным он будет становиться, тем труднее будет молодому президенту, амбициозно заявившему, что его цель — полностью перестроить Францию.