Ющенко и в 2004-м не верил в Майдан

Праздновать годовщину оранжевой революции запретили. Можно только скорбить

Вряд ли участники оранжевой революции в 2004-м могли предположить, что спустя всего четыре года большинство из них будет относиться к этому событию в лучшем случае равнодушно. А тому меньшинству, которое все же решит отметить очередную годовщину, фактически запретят это делать — причем указом того, за кого они стояли на Майдане.

Провозглашение 22 ноября траурным днем вряд ли было случайностью. Не мог президент так быстро забыть, что объявил день начала оранжевой революции Днем свободы. Но факт остается фактом: из-за траура никаких торжеств по поводу годовщины революции не будет. Три организации — «Народна варта», «Реформация» и «Коалиция участников помаранчевой революции» — подали заявку на проведение акций на Майдане, но получили от киевской мэрии отказ, оформленный судебным решением. Причем даже в других местах им предложили «ограничиться мероприятиями, гармонирующими с трауром». Как будет выглядеть такое празднование, представить сложно.

Чтобы не попасть в подобную ситуацию, полевые командиры Майдана вышли на главную площадь страны в пятницу. Они открыли фотовыставку, посвященную Майдану. Николай Томенко, Юрий Луценко, Тарас Стецькив и Владимир Филенко в своих комментариях отделяли Майдан от Ющенко. В частности, Филенко сказал: «Мы сегодня, если и выпьем рюмку, то за рядового революции». А Луценко заявил, что Ющенко в 2004-м не верил в Майдан, а только в кулуарные договоренности. Помимо них из известных людей на Майдан пришла только символ революции баба Параска. Сам Виктор Андреевич в пятницу также прокомментировал памятную дату. «Майдан — это предмет моей наибольшей политической гордости,» — сказал президент.

ДЕТАЛЬНЕЕ СМОТРИТЕ ИНФОГРАФИКУ ЗДЕСЬ

МЫСЛИ О МАЙДАНЕ

Лариса, 55 лет, руководитель благотворительной организации, Киев:

Я тогда на Майдан каждый день приходила. Жаль, конечно, что все так повернулось, но я продолжаю верить, что все еще может изменится, может они еще помирятся. Сейчас просто происходит болезненное становление государства.

Михаил, 49 лет, заслуженный тренер Украины по боксу, Киев:

Зимой 2004—2005 я на Майдане ребят учил, как можно согреваться без алкоголя — мы тогда упражнения разные делали, подружились все с разных концов Украины. Сколько тогда людей за свободу мерзли! Обидно, что нас всех надули. Нет в нашем государстве патриотов.

Жан, 47 лет, электромеханик, Львов:

Мы остались у разбитого корыта. Собирали деньги, привозили еду, были здесь до конца. Тогда, в 2004-м, никто не ожидал, что будем через 4 года вспоминать о Майдане с такой горечью — нас всех просто кинули.

Лариса, 62 года, пенсионерка, Киев:

Мы тогда, на Майдане, увидели, что украинцы — это народ. Но через 4 года на душе только тоска да грусть остались. Все, что было в доме, я тогда приносила на Майдан — одежду теплую, еду. Так обидно, что обещаний своих политики так и не выполнили.

Юрий, 54 года, железнодорожник, Киев:

Во время революции я во внутренней охране палаточного городка работал. Тогда было такое приподнятое настроение, такая вера. А сейчас, что творится! Они там наверху грызутся все время, свои личные интересы ставят выше государственных. Разочаровали нас.

Сергей 22 года, студент, Кривой Рог:

Я от звонка до звонка всю революцию на Майдане простоял и очень рад тому, что он был в моей жизни. Меня переполняет чувство гордости за нашу страну, когда вспоминаю то время. Мы теперь не боимся, мы получили свободу.

Михаил, 55 лет, пенсионер Киев:

Я еще в 2004 знал, что все добром не закончится, поэтому на Майдан и не вышел. В 2004-м все поверили в отравление Ющенко, а что сейчас получается, никто его не травил? Ложь в словах политиков была и тогда, и сейчас. Зря только народ обманывали, много людей повелись на их «руки, які ніколи не крали».

Орися, 47 лет, учительница, Ужгород:

У меня слезы наворачиваются, когда вспоминаю, как мы вышли на Майдан — вся моя семья была здесь. Жаль, что ничего хорошего нам это не принесло. Но я продолжаю надеяться, может еще что-то выйдет, может у них советь проснется.