«Их подвиг превышает всякую обыкновенную меру награды». Как был учрежден Георгиевский крест

Сотни примеров доблести, достойных награды: «с выдающимся самоотвержением», «увлек личной отвагой нижних чинов», «первым бросился на неприятельский окоп», «под огнем привел вражескую батарею к молчанию», &l

Пистолет — для последнего из живых

Его Императорскому Величеству от Главного командира Черноморского флота и портов

Рапорт. 4 июня 1829 г.

Ныне имею счастье довести до Высочайшего сведения о происшествии, которому в летописях морских держав нет подобного.

Из рапорта моего от 15-го месяца мая Ваше Величество изволите уже быть известны, что 14-го бриг «Меркурий», крейсировавший у пролива Константинопольского, был окружен двумя турецкими кораблями.

15-го числа бриг соединился с флотом, и его командир капитан-лейтенант Казарский по прибытии донес: по случаю приближения неприятеля, устремившегося за крейсерами нашими в погоню, «Меркурий» поставил все паруса, однако два корабля — один 110-пуш. под флагом капитан-паши, другой — 74-пуш. под адмиральским флагом — настигали бриг. Казарский обратился к действию веслами, но ветер опять посвежел, и корабли начали приближаться, открыв огонь из погонных орудий.

Казарский собрал офицеров. Поручик штурман Прокофьев первый предложил взорвать бриг, и вследствие того единогласно положено было защищаться до последней крайности и, если будет сбит рангоут или откроется течь, свалиться (вплотную сблизиться для абордажа. — Э.М.), а кто останется еще в живых  — зажечь крюйт-камеру (хранилище взрывчатки. — Э.М.), для чего был положен на шпиль заряженный пистолет. Командир нашел в людях решимость драться до последней капли крови. Около получаса бриг терпел только от погонных пушек, но после того был поставлен между кораблями и залпами. Нам кричали: «Сдавайтесь и убирай паруса!». Наши ответствовали огнем артиллерии и орудий при громком «Ура!». И до 4 1/2 часа шла непрерывная борьба с бригом ядрами, картечью…

Действуя по 110-пуш. кораблю правым бортом, бриг повредил у него гротовый рангоут… От чего тот лег в дрейф. Другой, переменяя галсы под кормой брига, бил нас ужасно. Но счастливыми выстрелами команде удалось повредить и его…

Во время сего ужасного и столь неравного боя у нас убито 4 рядовых, ранено — 6. В парусах 133, в корпусе — 22 пробоины, перебитого такелажа 148 штук. В заключение Казарский доносит, что не находит ни слов, ни возможностей к описанию жара сражения, а еще менее — той отличной храбрости, усердия духа, какие показаны всеми офицерами и нижними чинами. Лишь Божьей помощи должно приписать спасение флага и судна…

Итак, 18-пушечный российский бриг заставил удалиться два огромных корабля турецкого флота под командой его главных адмиралов. Столь необыкновенное происшествие команды, обрекшей себя на смерть для спасения чести флага, превышает всякую обыкновенную меру награды, какую я могу назначить сим людям…

Адмирал Грейг

Указ Капитулу Российских орденов

Жалуем их (офицеров. — Э.М.) кавалерами ордена Святого Георгия 4-го класса. Командира брига капитана 2 ранга Казарского и капитана Прокофьева — тоже 4-го класса. Всем нижним чинам — знак отличия ордена Святого Георгия. Всем — пожизненный пансион и двойное жалование. Бригу — кормовой Георгиевский флаг.

Николай. Варшава, 4 июня 1829 г.

(Все офицеры были произведены в следующие чины, а в гербы их, как эмблема решимости, внесен тот самый пистолет. Повелено, чтобы имя «Меркурий» никогда не исчезло из списков флота, переходя от корабля к кораблю. — Э.М.)

Полковник, поручик и штабс-капитан против Шамиля

Его Императорскому Величеству.

Рапорт Главнокомандующего Отдельным Кавказским корпусом генерал-адъютанта графа Воронцова

Местная дума, собранная по моему распоряжению из наличных кавалеров Ордена св. Георгия, рассмотрела подвиг адъютанта Наследника Цесаревича полковника князя Барятинского, поручика князя Александра Эристова и командира конной грузинской дружины штабс-капитана князя Ильи Орбелиани. 14 сего июня при штурме Андийских высот горсть этих храбрецов опрокинула и забросила за горы сборище горцев с предводителем Шамилем. Укрепившись на недоступных высотах завалом и тремя орудиями, он полагал воспрепятствовать нам овладеть селением Анди. Дума признала означенных офицеров достойными награждения Орденом Св. Георгия 4-й степени.

На основании удостоения думы по представленной мне Вашим Императорским Величеством власти я назначил им орденские знаки Св. Георгия 4-й степени в воздание примерного мужества и храбрости их.

… Осмеливаюсь испрашивать Высочайшего Вашего Величества утверждения.

Генерал от инфантерии Лидерс.

Нашему генерал-лейтенанту, бывшему начальнику 4-й стрелковой дивизии, ныне командиру 8-го армейского корпуса Антону Деникину.

В воздаяние отличной распорядительности и храбрости, оказанных Вами в боях с 22-го по 31-е мая 1916 года, когда Вы, в бытность начальником дивизии, тщательной подготовкой плацдарма для штурма сильно укрепленной неприятельской позиции блестяще его выполнили с прорывом укрепленных позиций и заняли Луцк… пожаловали мы Вам Георгиевское золотое оружие, бриллиантами украшенное, препровождая которое пребываем к Вам императорскою милостью нашею благосклонны.

Николай. В Царской Ставке
22 сентября 1916 года

Герой был не мужчина, а девица

Рапорт командира 5-го Стрелкового полка полковника Завадского начальнику 2-й Стрелковой бригады от 1 декабря 1914 года:

13-го сентября с.г. во время нахождения полка в Австрии в 10 верстах за г. Мельцем в полк прибыла партия запасных из Екатеринославской губ. Доброволец Анатолий Павлович Тычинин обратил на себя внимание молодостью (17-18 лет), а также недостаточным физическим развитием. Командир роты хотел его назначить на должность ротного писаря и отправить к обозу, но Тычинин, узнав, что обоз в боях не участвует, счел себя обиженным и стал проситься в строй.

В бою 21-го сентября с.г. под Опатовом он был фельдфебелем назначен для подноски патронов. Сверх того перевязывал раненых и под страшным огнем выносил их. Будучи ранен в руку и ногу, не оставил работы до тех пор, пока вражеская пуля не сразила его в грудь навылет.

При отступлении остался на поле сражения. Ввиду геройского поведения ему был пожалован согласно Статута Георгиевский крест 4-й степени.

Через месяц, двигаясь по следам отступавшего неприятеля, я близ Опатова, от полкового врача услышал, что после того боя германцы подобрали раненого, который оказался девицей Тычининой.

В начале ноября бежавший из австрийского плена ротный фельдшер Евмений Бреславец, который ухаживал в Опатовском лазарете за русскими, заявил, что Тычинин был не мужчина, а девица. По занятию Опатова нашими войсками она была отправлена в Россию…

Гордость деревни Исаевка

Приказ Особой Армии

2 октября 1916 года

Во время атаки 19 сентября стрелок 7-й роты Л.-Гв. 3-го стрелкового Его Величества полка Василий Христофоров Ярославской губернии, деревни Исаевки, будучи ранен в ногу и потеряв сознание, остался при отходе роты на поле сражения в лесу, между линиями окопов противника. Очнувшись, увидел вокруг немцев. Притаившись на день, ночью переполз через окоп второй линии по поваленному дереву, как по мостику, и притворился мертвым. Утром немцы прикололи лежавших рядом двух тяжелораненых стрелков тесаками, а Христофорова потащили в свой окоп.

Наш огонь заставил немцев бросить его. Христофоров вылез, спрятался, а с наступлением темноты пополз к немецкой линии. На это ушло две ночи. Еще две ночи ползал вдоль, пытаясь перебраться. Наконец снял с убитого лопату и, подкапываясь, стал подползать под проволоку, на что потребовалось еще две ночи. Шесть с половиной суток он не ел, не пил, раны замазал землей. Несмотря на все это, высматривал, что делается у противника, считал пулеметы.

Командиром корпуса Христофоров награжден Георгиевским Крестом 4-й степени, Главнокомандующим — произведен в унтер-офицеры, а мною ему пожаловано сто рублей.

Объявляя войскам армии об этом образце высокочестного исполнения воинского долга, горячо благодарю Христофорова за беспримерное мужество, терпение и силу воли. Его подвиг украсит страницы истории полка, его 7-й роты и будет гордостью его родной деревни. Спасибо полку, воспитавшему молодца-героя.

Приказ прочесть во всех ротах, батареях, эскадронах и командах и послать на родину героя.

Генерал от Кавалерии Гурко.

Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия, жалуемый «в награду за храбрость, ревность и усердие в военной службе… почитается учрежденным Императрицей Екатериной Второй с 1769 года месяца ноября с 26 дня». То есть по новому стилю 9 декабря. Все «Святые Георгии» — и орден (звезда), и знак его отличия (крест)  — считаются самыми высокими военными наградами России. Самыми народными. С равной гордостью носил Кутузов свою Георгиевскую звезду и Рокоссовский — свой Георгиевский крест (именованный так с 1913 г., по-солдатски «Егорий». — Э.М.). Фельдмаршал награжден «За поражение и изгнание неприятеля из пределов России». Молодой унтер-офицер — за то, что «наткнувшись в дозоре на засаду, зарубил немецкого кавалериста, вернулся к своим и предупредил об опасности». Ордена — для офицеров и генералов, знаки — для низших чинов.

С годами, с десятилетиями Статуты обеих наград, естественно, менялись. Николай I ввел в правило обязательное участие в боевых действиях, пусть в одном сражении. Александр II — подвиг на поле брани. Николай II прибавил к ордену и знаку Георгиевские медаль и золотое оружие — шпагу, кортик. Все награды были выстроены в строгой постепенности: от начальной, 4-й, степени через 3-ю и 2-ю к самой редкой — 1-й.

Всех 4 степеней ордена за 150 лет существования были удостоены лишь четверо — фельдмаршалы Кутузов, Барклай де Толли, Паскевич, Дибич. 2-й степени — 118 человек, 3-й — 643. Конечно, солдатских наград было несравнимо больше: в русско-турецкую войну — 60 000, японскую -126 000, Первую мировую — свыше миллиона.

Порядок выдвижения на награду был тоже уникален. Прямой начальник делал представление в местную кавалерскую думу — они действовали при штабах фронтов, армий, отдельных корпусов, флотов. Состояли из георгиевских кавалеров. И уж после дум дело шло на высочайшее рассмотрение. Впрочем, у царя было право прямого единовластного решения. Получали его и иные командующие. В Статутах креста скрупулезно перечислены сотни примеров доблести, достойных награды: «с выдающимся самоотвержением», «увлек личной отвагой нижних чинов», «первым бросился на неприятельский окоп», «под огнем привел вражескую батарею к молчанию», «будучи ранен, остался в строю до потери сознания», «вынес из боя и спас жизнь».

Но всегда ли возможно «сообразить» душевный порыв, безоглядную смелость или, напротив, умнейший расчет с пунктом государственного установления? Мертвую петлю, воздушный таран, потопление своего обреченного корабля, унесение из вражеского окопа останков однополчанина? Так появились в рапортах и указах формулы: «В изъятие Статута», «Вне нормы, за особое отличие».

Подробные перечни «георгиевцев» составлялись обычно по окончании войны, но Первую мировую завершила революция. Было брошено святое дело, уже и отборочная комиссия к нему приступила, — создание в Царском Селе Ратной Палаты, солдатской галереи полных георгиевских кавалеров. Как Георгиевской, офицерской, в Кремле.

В Российском Государственном военно-историческом архиве собирается единая электронная база всех награжденных Георгиевским крестом за всю его историю. Пока в базу по архивным документам уже занесены 700 тысяч «Егориев». Предстоит найти, наверное, еще столько же. Теперь главная надежда — на архивы семейные. Но памяти потомков, увы, недостаточно, нужно хоть какое-то материальное свидетельство: выписка из послужного списка, фотография, почтовое извещение.

Элла Максимова  Известия

Редакция благодарит за помощь начальника отдела РГВИА Валерия Шабанова