Кризис в России: реальный и вымышленный

Отрывочные сведения, случайные факты из сомнительного источника «сарафанное радио». Потребность в информации удовлетворяется слухами и телефонными опросами коллег по бизнесу, друзей, родственников: «А у тебя кризис настал? Персонал уволи

Для начала небольшой тест. Попробуйте набрать в поисковой строке «Яндекса» такой, например, запрос: «проблемы реальной экономики во время кризиса» (раздел поиска — «Новости»). Через пару секунд портал, который «знает все от А до Я», выдает… 21 сообщение и семь статей. При детальном знакомстве выясняется, что больше половины материалов касается Украины и Белоруссии и еще треть — банков и финансовых структур, но никак не проблем реальной экономики. Для сравнения: на запрос «Ксения Собчак» поисковик отмечает… 4 млн (!!!) страниц. И это весьма характерная картина.

Разумеется, умеющий искать в Сети да обрыщет. Тем не менее… Словно в насмешку над миллионами людей, работающих в созидательном секторе народного хозяйства, мировой кризис с ними, их предприятиями никак не связывается. О судьбе инвестбанка «КИТ Финанс» написано и говорено СМИ не меньше, чем о подлодке «Курск». О лидере русского «Форбса» Олеге Дерипаске, «упавшем» в своей капитализации с 48 до минус 14 млрд долларов, не сообщает только ленивый… А что происходит с заводами, фабриками, шахтами, рудниками, тысячами предприятий малого и среднего бизнеса, которые не выпускали IPO в Нью-Йорке, не брали кредитов в Lehman Brothers и даже не хеджировали риски, переводя активы в кеш? Неизвестно.

Отрывочные сведения, случайные факты из сомнительного источника «сарафанное радио». Потребность в информации удовлетворяется слухами и телефонными опросами коллег по бизнесу, друзей, родственников: «А у тебя кризис настал? Персонал уволил? Продажи идут?..» Однако бизнесу этого недостаточно, чтобы противостоять общей беде и не погибнуть поодиночке.

10 ноября мир узнал, что один из китов американской экономики — General Motors — на грани банкротства (акции упали до уровня 1946 года). И в тот же день стало известно, что лоббисты GM не просто выпрашивают, а открыто требуют «свою» многомиллиардную долю из антикризисного плана Полсона. При этом реальное сокращение продаж у GM составило чуть больше 10%, а выручки — 11%. В России на 30, 40% падает производство чугуна и стали, наполовину — цемента, практически стоят заводы по выпуску минеральных удобрений, автосборочные конвейеры… Но активности наших промышленных лоббистов не видно. Вообще. В лучшем случае о кризисе реального сектора говорится вскользь, общо, словно любой двоечник и так знает, что, к примеру, означает фраза председателя ТПП РФ Е. Примакова: «Сейчас нужно обеспечить, чтобы выделенные средства банкам не оседали бы в них, а направлялись по существующим кредитным линиям. Однако выделение крупных государственных средств банкам не сопровождалось жестко продиктованными правилами по использованию этих средств; характерным становится закрытие или приостановка функционирования кредитных линий и повышение ставок по кредитам».

Иными словами, государство дало банкам деньги, чтобы те помогли заводам и фабрикам. Но банкиры пустили их на свои нужды и заработки — в основном на скупку дорожающего доллара и отдачу собственных долгов иностранным партнерам. 10 ноября премьер В. Путин пригрозил даже уголовным преследованием тем финансистам, кто выводит из страны казенные деньги. Между тем промышленникам и предпринимателям есть что сказать властям.

Мировой финансовый кризис обязывает переориентироваться на внутренние источники экономического роста, считает Евгений Примаков. (Так поступили в Китае, где на стимуляцию своего покупателя выделено 4 трлн юаней, или 650 млрд долларов.) Основным механизмом поддержки лучших предприятий может стать налоговая политика. И особое значение приобретает поддержка тех компаний, которые лидируют в каждой отрасли. Сегодня разрыв в уровне производительности труда между 20% лучших и 20% худших предприятий в каждой отрасли составляет от 10 до 20 раз.

В свою очередь экономист Сергей Глазьев предлагает жестко определить, что банк имеет право, используя для кредитов полученные от государства средства, добавлять лишь несколько процентов, и не больше; тогда не придется компаниям одалживать деньги под заоблачные 25—30% годовых, что в разы выше ставки, по которой сами банки получают деньги у государства…

Характерно, что эти и другие мнения, высказанные 10 ноября на круглом столе в Торгово-промышленной палате, ни в одну из новостных программ не попали. И присутствуют лишь на сайте ТПП РФ. А в топовых новостях по-прежнему говорят лишь о спасении «кредитных учреждений» и «повышении их ликвидности». Как будто банки ценны сами по себе, а не являются сервильными, вспомогательными институтами реальной экономики.

Формировать «антикризисное» информационное поле нужно и для решения внутренних проблем тех или иных отраслей. Невозможно вести бизнес, когда не знаешь фактического положения партнера. В России на кризис жалуются (чаще в приватном порядке) и те, кто действительно влетел по полной, и те, кто сократил продажи или производство всего-то на 3—5% либо вовсе не пострадал. Но, как ни парадоксально, платить поставщикам и подрядчикам перестали и те и другие. Первые не могут. Вторые не хотят. В ретейле средний срок оплаты товара поставщикам вырос с 90 дней до непонятных значений. Почему? Потому что денег жалко. А вдруг самим понадобятся? А зачем платить, если «никто не платит»?..

Вымышленный «кризис» сходит с рук как раз в условиях информационного дефицита, закрытости. Именно по этой причине многие сделки расстраиваются даже и с денежными клиентами. Можно, скажем, купить дом или квартиру. А как, если не знаешь истинного положения застройщика? Заплатишь деньги, а завтра его объекты арестуют за долги. Или того хуже: дом, коттеджный поселок не смогут достроить и оформить в собственность владельцев.

Нет доверия — нет экономики. Кризис вымышленный становится кризисом реальным.