Эксперт: Россия вооружается, чтобы диктовать свою волю странам ближнего зарубежья

Новая ось Франция-Россия включает в себя также и продажу корабля типа «Мистраль», сочетающего в себе функции десантного вертолетоносца и штабного корабля. Как отметил один российский адмирал, подобный корабль позволил бы Черноморскому флоту выиграть войну в Грузии «за сорок минут, вместо двадцати шести часов». Директор Центра исследований России и новых независимых государств Французского института международных отношений (IFRI), Тома Гомар в интервью изданию «Liberation» (Франция) анализирует эту сделку.

 — Что означает «стратегическое партнерство» с Москвой?

 — Французская дипломатия традиционно придерживается точки зрения, что Париж и Москва являются столпами европейской безопасности, что она зависит от диалога наших двух стран, поскольку они — единственные ядерные державы на континенте. Для Франции это также возможность показать свое отличие от Германии, основного экономического партнера России. Сегодня эта формула имеет еще и политическое звучание, помогающее оправдать продажу вооружений России, в частности, десантного вертолетоносца.

 — Почему Франция приняла такое решение?

 — В данном случае дело не в высоких технологиях. Голландия и Испания так же рассматривались как потенциальные поставщики в этой сделке. На первый план здесь выходит промышленная мотивация: этот контракт даст работу верфям Сен-Назер в кризисное время.

На российском рынке оружия есть незанятые ниши, и эта продажа создает прецедент, который позволит поставлять более технологичное оружие, более современные системы. А если раздадутся возражения против предстоящих продаж сложного оборудования, Париж в ответ всегда сможет заявить: «Но это же не в первый раз».

 — Почему Россия хочет получить корабли типа «Мистраль»?

 — Русские объявили тендер с целью укрепить свой флот, улучшить его возможности в плане мобильности и быстродействия. У России до этого не было кораблей такого типа: очень маневренных, оборудованных интегрированным командным пунктом и способных брать на борт до 900 десантников, а также танки и вертолеты. Русские также хотят получить инструмент, который позволит им при необходимости быстро и эффективно вмешиваться в конфликт, чтобы по-прежнему доминировать в военном плане над своим ближайшим зарубежьем.

Это очень важная покупка: она позволит вести на всем постсоветском пространстве комбинированные наступательные операции, подобные тем, что велись летом 2008 года в Грузии.

 — Какова сегодня оборонная стратегия России?

 — Во-первых, Москва стремится сохранить свое ядерное превосходство; с этой целью она ведет диалог с Вашингтоном.

В то же самое время Россия пытается обезопасить себя от роста могущества других стран, владеющих ядерным оружием, таких как Китай, и противостоять тем, кто пытается войти в «ядерный клуб», например, Ирану.

Но одновременно России нужно обезопасить себя от ударов или военных операций, направленных в глубь территории. Третий аспект — ведение операций за пределами собственных границ, поэтому такое большое значение уделяется ВМФ, причем в двух аспектах: чисто оперативном, где возможности усилятся благодаря Мистралю, и в вопросе «демонстрации флага» — поддержании имиджа мировой державы.

 — Станет ли эта сделка яблоком раздора для НАТО?

 — Москва в годы «холодной войны» постоянно стремилась внести раскол в ряды западных стран. Советская — а потом и российская — дипломатия постоянно поощряла французскую независимую позицию в НАТО.

Но сегодня и НАТО, и Москва понимают, что основные вызовы в области безопасности находятся вне евроатлантического пространства, и что у них меньше разногласий, чем общих стратегических интересов. Например, это касается Афганистана, куда НАТО, чтобы снабжать свои войска, нужно доставлять грузы транзитом через Россию, и бывшие советские республики Центральной Азии.

Или возьмите Иран: русских не меньше американцев или европейцев беспокоит перспектива ядерного Ирана. В плане глобальной безопасности Кабул и Тегеран сегодня гораздо важнее, чем Киев и Тбилиси.

 — Какова реакция Вашингтона?

 — Сдержанное отношение [к этой сделке], которое продемонстрировал министр обороны США Роберт Гейтс, вызвано не столько самим фактом продажи, сколько количеством поставляемых кораблей.

Если на Черном море будет только один такой корабль, это лишь незначительно усилит доминирование России в этом регионе. Но теперь уже поговаривают о четырех «Мистралях», Москва хочет оснастить подобным кораблем каждый из своих флотов (Черноморский, Балтийский, Северный и Тихоокеанский). Однако присутствие подобного корабля изменит равновесие сил на Балтике. Что беспокоит Вашингтон, а также многие европейские государства, в первую очередь прибалтийские страны.

Еще одна причина сдержанного отношения США к этой сделки скорее политического свойства: они соглашаются с аргументацией Грузии, утверждающей, что страна, которая в 2008 году была посредником в урегулировании конфликта и достижении соглашения о прекращении огня, не должна восемнадцать месяцев спустя вооружать одну из воевавших сторон. Однако в то же время Вашингтон ведет непростые переговоры с Москвой о новом договоре по сокращению стратегических вооружений. Администрация Обамы с удовлетворением отмечает ужесточение позиции Москвы по иранскому ядерному досье. Безусловно, в Вашингтоне не наблюдается такого же сильного, как в Париже, стремления к сближению с Москвой. Однако американцы считают, что все более усложняющаяся ситуация на Ближнем Востоке и в Азии требует усиления диалога с Москвой.

Источник: «Голос России»