Билетная мафия в Украине: Как я стал теневым воротилой

Перекупщики, спекулянты, барыги… В официальных сообщениях, отчетах транспортной милиции — одинокие дельцы, приехавшие в столицу ловить удачу. Редкие, несознательные маргиналы, которых задерживают, штрафуют, перевоспитывают

  Корреспондент «КП» проник в логово перекупщиков: только на Киевском железнодорожном вокзале постоянно работают десять «бригад» спекулянтов. В сезон отпусков они зарабатывают по 100-200 гривен на каждом пассажире.    

  «350 РУБЛИКОВ, КАК ДЛЯ ЗЕМЛЯКА»

Перекупщики, спекулянты, барыги… В официальных сообщениях, отчетах транспортной милиции — одинокие дельцы, приехавшие в столицу ловить удачу. Редкие, несознательные маргиналы, которых задерживают, штрафуют, перевоспитывают. На самом деле, как убедился наш корреспондент, на вокзале работает четко структурированная «бизнес-группа», а непрошенных «ловцов счастья» здесь не любят. И наказывают.

8.45. На площади перед вокзалом четверо пьяных гастарбайтеров шумно выясняют отношения. Матерщина и толчки в грудь. Человек тридцать плотным кольцом окружили «гладиаторов» и ждут зрелища. Тут же ревут громкоговорители туристических фирм, приглашая гостей столицы увидеть «самый культурный и богатый город страны». У обочины гомонят бабульки, спрятавшиеся от утреннего солнца под черными зонтиками. Они сдают посуточно комнаты и квартиры.

Внутри вокзала привычная суматоха. Возле касс нестройные очереди изгибаются щупальцами осьминога. Пассажиры, уставшие стоять, бегут перекусить в кафешки в центре вестибюля. В руках — чемоданы, сумки и объемные баулы. Суету сковывает беспощадный закон живой очереди: каждый внимательно следит за тем, чтобы не упустить свое место в длиннющих колоннах за билетами. Обычное дело для киевского вокзала. Здесь и зимой людей хватает, а уж летом народ рвется в отпуск и в командировки несметными ордами.

 — На сегодня билетов на Симферополь нет, — хрипят старенькие динамики кассы.

Да что там «на сегодня»! Уехать в столицу Крыма вообще нереально — самое популярное направление летом. Все купейные места выкуплены на неделю вперед, остались несколько верхних плацкартных и боковые нижние. Возле туалета. Разочарованно отхожу в сторону.

 — Билеты нужны? — отрывается от очереди невысокий короткостриженый парень и заглядывает мне в глаза.

Облокотившись на столик вокзальной закусочной, без спешки и стеснения выуживает из кармана поношенных «треников» пачку билетов, сложенных пополам.

 — Купе до Симферополя на сегодня, — барыга чуть слышно повторяет мой «заказ» и шелестит билетами, как денежными купюрами. — Плацкарт, плацкарт, плацкарт… Кажется, нет, сейчас у пацанов возьму. А, стой. Вот один есть — ты счастливый. Как раз для тебя хранил.

Спекулянт тыкает синим от грязи ногтем в число и время отправления, дает потрогать проездной документ, чтобы я мог убедиться: не фальшивка.

 — 350 рубликов, как для земляка, — гнет цену, когда в кассах его продают за 119 гривен. — А сколько дашь?

Мимо проходят два милиционера. В форме, фуражках. На «сделку» и пачку билетов в руках спекулянта они не обращают никакого внимания, как и перекупщик на них.

 — Да вообще-то я поработать тут хочу, как и ты, — признаюсь спекулянту. — А спросил, чтобы знать что почем…

 — Ну, пацан, что ж ты мне мозги делаешь, — прячет билеты в карман. — Сюда ты так просто не влезешь. Я уже пятнадцать лет работаю. Знаю, с кем надо делиться, а ты себе только неприятности на задницу найдешь — потом не расхлебаешь. Лучше не рыпайся.

Естественный вопрос «какие же неприятности?» барыга воспринимает как вызов.

 — Менты прижмут — отмазаться сможешь? Не сможешь. Да мало ли что может тут с тобой случиться, — недобро щурит глаза. — Это я могу с пачками билетов ходить, и мне все по фиг, а у тебя не получится.

Иду на попятную, и Виталик — так зовут барыгу — довольно улыбается. Предлагаю работать вместе, обещаю отдавать пятьдесят процентов выручки, но спекулянт отказывается.

 — Таких, как ты, у меня девять человек тут бегает, причем не на процентах, а на небольшой ставке, — улыбается он, устремляясь к очередному клиенту, и бросает мне на прощание:

 — Давай лучше домой!

«Я ТУТ ТОЖЕ НЕ НА КУРОРТЕ»

К его совету я не прислушался. Пока Виталик «разводит» очередного клиента, покупаю первый билет возле касс возврата — на тот же 28-й поезд, купе до Симферополя, но за… 110 гривен. Пожилой мужчина, который его сдавал, рад сделке не меньше меня и долго благодарит:

 — Вот спасибо, сынок, а то в кассах мне бы половину только дали. Может, второй возьмешь? С женой собирались к внукам, но она слегла с радикулитом.

Я не рискую и беру один — «на пробу», а барыга-знакомец замечает мою махинацию, выкупает у старика второй билет и отводит меня в сторонку.

 — Цену ты знаешь, ниже не продавай, — говорит он, стараясь не смотреть в глаза. — Этот спихнешь — уходи. По-хорошему говорю…

…Кручусь на вокзале битый час, билет на руках, и, похоже, он никому не нужен. Меня постоянно опережают конкуренты-спекулянты. Они проворнее и продают проездные документы как горячие пирожки. Работает отлаженная система: покупают билет у касс возврата, переплачивая какую-нибудь десятку сверху, а «накручивают» сотню или полторы, буквально тут же его сбывая. Такому умению делать деньги из воздуха позавидовал бы Остап Бендер! А махинаторов только в одном зале вокзала я насчитал пять.

 — Ну что, на нулях? — злорадно улыбается мой знакомец-спекулянт. — Ладно, помогу тебе, салага, иди к перронам, там, может, втюхаешь кому-то. Тут у тебя шансов нет. Говорил же тебе, но ты упертый.

…Еще полтора часа приставаний к пассажирам и беготни по вокзалу — результат тот же. То ли из жалости, то ли из желания побыстрее избавиться от конкурента, Виталик соглашается помочь.

Идем к выходам на перрон. На ступеньках полная пожилая женщина нервно перебирает тонкую цепочку и крестик на груди. По щекам льются слезы. К ее бедру прижалась светловолосая девчушка лет пяти и просит: «Бабуля, бабуля, не плачь!»

 — Обокрали нас, — умоляющим взглядом смотрит на меня женщина. — Помоги, сынок. Надо деньги на билет, в Ужгород едем, муж в Киеве с почками в больнице лежит.

Она зачем-то протягивает мне раскрытый паспорт. Странно, но документ действует убедительно, и я лезу в карман, жертвуя на чужое горе пятьдесят гривен.

 — Ты что, больной?! — возвращается успевший спуститься на перрон Виталик. — Надя, отдай ему деньги — это студент работает тут.

 — Не отдам, — вмиг высыхают слезы на лице, как я уже понимаю, не жертвы, а мошенницы. — Я тут тоже не на курорте.

…Странно, но с Виталиком мы подружились. Пьем пиво за вокзалом на лавках. Его «смена» на сегодня закончена. Он действительно по-настоящему горюет о моем полтиннике.

 — Ну ты и осел, взял этой гадине деньги отдал, — вздыхает он. — У тебя что, бабла много? Это же развод! Запомни: на вокзале никогда и никому нельзя верить. В лучшем случае — потеряешь деньги.

Пятьдесят гривен выручить из лап мошенницы не удалось. Она, как выразился Виталик, уперлась, а открыто конфликтовать с попрошайками нельзя. У них своя «крыша», а я тут «вообще никто».

 — Не все тут так просто, как тебе кажется, — делится он, потягивая пивко и закусывая пирожком. — Я вот столько лет работаю, а тоже не могу каждый день выходить — здесь все поделено по сменам. Есть бригады перекупщиков, график. Кому платим? Многие люди отсюда кормятся. Не надо тебе это знать — крепче спать будешь.

Как оказалось, Виталик, мне, крымчанину, никакой не земляк. Он из Сум, приехал в столицу пятнадцать лет назад, поступил в институт, был отчислен и оказался на вокзале. Есть семья, двое детей.

 — Ты «шустришь у касс», — на профессиональном сленге дает определение моему занятию Виталик. — Мы все так делаем — скупаем билеты, которые сдаются, но основной оборот идет не отсюда — большая часть выкупается за неделю или раньше в кассах. Так больше времени продать, да и ассортимент получается солидный. В основном берем плацкарту, чуть меньше — купе. Ну а СВ никому и даром не нужны — дорого, а сервис практически тот же, и в кассах они есть практически всегда.

О себе барыга рассказывает охотно, а вот когда спрашиваю о дневной выручке, замыкается.

 — Ты больше не ходи на вокзал, — жмет на прощание руку. — Там сейчас другие ребята — цацкаться с тобой не будут.

«СЛЫШЬ, А ТЫ КТО ТАКОЙ?!»

…Злосчастный билет я продал за три часа до отправления поезда — в 17.20. Не стесняясь, заломил, «как и положено», 350 гривен. Покупатель — молодой киевский менеджер, отправленный в Симферополь в командировку, долго созванивался с начальством, выясняя, оплатят ли ему такие непредвиденные расходы.

 — Да нет в кассе билетов, — горячился он, поглядывая на меня. — Все выкупили спекулянты!
Проездной документ он взял, тихо поругиваясь и, наверное, проклиная меня.

 — Шеф сказал — это мои проблемы, — посмотрел он на меня с надеждой, что сбавлю цену.

 — Да, действительно, это твои проблемы, — пожал я плечами, помня вокзальное правило никому не верить и никого не жалеть.

Первая прибыль! И сразу 240 гривен, если учесть, что билет мне достался за 110, а спихнул я его за 350! Подсчитывая маржу, мчусь к кассам за «второй порцией», решив брать только южное направление — до Крыма.

 — Слышь, а ты кто такой? — встретил меня быкообразный товарищ из новой смены перекупщиков.

Промычав что-то невразумительное, я увел у него из-под носа женщину, продающую билет до Севастополя. Но она оказалась не в пример грамотнее моего первого продавца-старика и загнула за «нижнее купейное» 250 гривен. Прикинув, что можно выручить как минимум «сотку», соглашаюсь, а чтобы не мозолить глаза новым конкурентам, ухожу к выходам на перрон. Билет за 350 гривен, даже не торгуясь, покупает молодая пара и просит достать еще один. Что ж, рыбные места я знаю и прошу подождать двадцать минут.

Билет я достал, но моя наглость вконец утомила спекулянтов «второй смены», и они «пригласили» меня поговорить. Спускаемся к уборным. Трое против одного, и они настроены не сказки рассказывать.

 — С кем работаешь? — начинает допрос, как я понимаю, «старший» и самый здоровый из троицы.

 — Да я сам по себе…

 — Ах ты, сука, слышь, пацаны, да это, оказывается, случайный пассажир, — недобро осклабился главный.

Когда я понял, что сейчас «будут бить», достал журналистское удостоверение. Странно, но сработало. Смачно плюнув на пол, здоровый барыга скомандовал:

 — Пойдем, ребята, ну его, этого писаку, — себе дороже.

…Последний билет я все-таки успел продать поджидавшей меня молодой парочке. До поезда оставалось меньше двадцати минут, и влюбленные бегали от вагона к вагону, получая от их проводников один и тот же ответ: «Мест нет!» Отдал по той же цене, что и купил — 140 гривен. Они долго благодарили, а я уходил с вокзала со странными чувствами. Неужели милиция не знает, что происходит? Верить в это по крайней мере глупо, если учитывать, что мне, журналисту, не обладающему опытом оперативной и розыскной работы, удалось за день вычислить с десяток перекупщиков. Значит, правоохранители в курсе. Тем более что недавно задержали одного такого спекулянта, и он отвечал на вопросы следователя под прицелом камер журналистов. Конечно, повернувшись к объективам спиной.

 — А как с ними бороться? — разводит руками источник «КП» в линейной милиции. — Подойдет спекулянт, купит десять билетов, потом следующий, ну и так далее. Для того чтобы задержать одного, надо делать контрольную закупку, составлять кучу протоколов, а что в итоге? Административная ответственность и штраф — 51 гривна. И через полчаса этот же барыга снова на вокзале. А пока наши сотрудники будут заниматься этой лабудой, кого-то ограбят…

Тоже верно, хотя, возможно, есть еще одна очевидная причина, по которой милиционеры так вяло ловят перекупщиков. Называть ее не станем — нет доказательств на руках. Так или иначе, но похоже, что «билетный» беспредел никогда не прекратится. Как спекулируют на стадионах европейских стран накануне интересных футбольных матчей, так же работают и на вокзалах. Вот только футбол можно и по телевизору посмотреть, а тут, на вокзале, приходится переплачивать в два с половиной, а то и в три раза за возможность вернуться домой и обнять родных. Или вырваться в долгожданный отпуск. То есть выбора нет.

…А на «честно заработанные» я купил у барыг один купейный до Симферополя за 340 грн. и сдал его в кассу возврата. Может, он не попадет в руки перекупщикам, а достанется моему земляку по нормальной, официальной цене?

Наш корреспондент (слева) примерил на себя роль билетного спекулянта. И у него получилось!

Наш корреспондент (слева) примерил на себя роль билетного спекулянта. И у него получилось!

ОФИЦИАЛЬНО

Готовится постановление Кабмина об именных билетах

Обещают, что скоро за билетами пойдем по-старому — с паспортом. Как говорят в МВД, такие изменения не только помогут сократить масштабы «черной торговли», но и снизят преступность на железной дороге.

 — Это затруднит промысел поездным ворам, — рассказала сотрудница Департамента транспортной милиции МВД Марина Котенко. — Сейчас они покупают билеты, хорошо одеваются, не привлекают к себе внимания. А раньше, при именных билетах, им часто приходилось лезть через резиновую «гармошку» на стыке вагонов, по ночам запрыгивая в поезда. После этого хорошо выглядеть трудно, так что пассажирам легче будет определить вора. Ну а если кто-то в розыске и вдруг проедет по своему паспорту, его легче будет выследить.

Когда постановление вступит в силу и насколько оно разработано и готово, в Кабмине пока не сообщают.

КСТАТИ

Пользуются популярностью проездные билеты не только в южном направлении. В транспортной милиции задокументирован случай: плацкартный билет до Ужгорода стоимостью девяносто гривен, пройдя через руки нескольких перекупщиков, был продан за 270! Последнему из цепочки барыг не повезло — его задержали правоохранители.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА

«Введение паспортной системы проблемы не решит!»

 — Именные билеты проблему перекупщиков не решат, — считает председатель Международной лиги защиты прав граждан Украины Эдуард БАГИРОВ. — Но если вернут паспортную систему продажи проездных документов, случаев краж в поезде станет меньше. Почему? Например, я еду в купе, и у меня ночью пропадают вещи и вместе с ними — попутчики. Сейчас установить личности этих пассажиров практически невозможно, а если введут старую систему — в компьютере сохранятся паспортные данные, и милиции найти моих попутчиков и задать вопросы будет гораздо проще.

Но билетных махинаторов это не остановит. Я много ездил и в то время, когда были именные проездные документы. Подходишь к кассе — говорят, билетов нет. Тут же подбегает паренек и предлагает за определенную сумму «разрулить ситуацию». Заглядывает в окошко, и вдруг у кассира появляются билеты. О чем это говорит? Во время паспортной системы тоже были спекуляции, и, вероятно, в них были замешаны кассиры. Выход, как мне кажется, один: внести изменения в Административный кодекс, увеличив штраф за перепродажу билетов со смешной 51 гривны, какая прописана сейчас, до нескольких тысяч. Для этого необходимо решение Верховной Рады и президента страны.

КОММЕНТАРИЙ ДЕПУТАТА

 — Такое решение Верховной Рады, даже если и будет принято, не изменит ситуацию, — уверен народный депутат Леонид ГРАЧ, у которого мы поинтересовались, готов ли он проголосовать за такой законопроект. — Необходимо разрушить саму «билетную цепочку»: перекупщик, кассир и влиятельный дядька, стоящий над этим бизнесом. А одним повышением штрафа это не сделаешь. Во-первых, необходим строгий контроль над транспортной милицией, которая следит за порядком на вокзалах. Ведь промышляют барыги только на крупных пересадочных станциях, а там есть достаточное количество правоохранителей. Во-вторых, все-таки вернуть именные билеты — тогда выводить нечистых на руку работников железнодорожной системы будет намного проще!

ЕСТЬ ВОПРОС!

Можно ли сбить цену у спекулянта?

Корреспонденты «КП» обратились с таким вопросом к известному психологу Юрию КАЛАШНИКОВУ.

 — Спекулянт находится в заведомо выгодных условиях, и я не думаю, что определенное психологическое воздействие и уловки могут как-то подействовать на него, потому что этот человек преследует конкретную цель — нажиться на пассажирах, которые оказались в трудном положении, — объяснил Юрий Калашников. — То есть людям надо ехать, их ждут родные, «горит» путевка и так далее. Принципы так называемой «торговой психологии» тут не действуют, потому что у человека элементарно нет выбора. К тому же играет важную роль наш менталитет, когда нажиться друг на друге не считается нарушением моральных принципов общества, как, например, на Ближнем Востоке, где спекулянту, обманувшему своих, в лучшем случае никто больше не подаст руки. Но учитывайте и тот факт, что такой «продавец билетов» уже переступил определенную психологическую черту, пошел против своей совести и объяснение своим действиям он ищет в простом постулате: «Мне тоже надо жить». И цену он не сбросит, я думаю, даже в том случае, если поймет, что у человека, на котором он наживается, случилось настоящее горе.

…Впрочем, если есть время, можно постоять возле касс возврата и попытаться купить билет там. Но, чтобы это сделать, придется потренироваться — корреспонденту «КП» потребовалось несколько часов, чтобы научиться выхватывать проездные документы под носом у барыг.