Почему Грузии неинтересно мириться с Россией

Два года прошло с момента начала «пятидневной войны» в Южной Осетии, но в СМИ обсуждаются те же вопросы. Насколько широким будет признание независимости Цхинвала и Сухума и когда могут улучшиться российско-грузинские отношения.

Как и два года назад, можно сказать, что международное признание Абхазии и Южной Осетии будет ограниченным. Мировой опыт свидетельствует, что массовое признание независимости новых государств происходило, в основном, после отказа от суверенитета над этими территориями прежней метрополии. Это могло происходить в рамках «цивилизованного» развода, как в Чехословакии. Либо после того, как метрополия признавала бесперспективность дальнейшей вооруженной борьбы со сторонниками независимости, как в случае с большинством колоний европейских государств.

Последний вариант мог принимать крайне экстремальный характер, если центральные власти метрополии оказывались слишком ослабленными. Война за независимость Эритреи, длившаяся в общей сложности около 30 лет, закончилась после того, как в 1991 году сторонники независимости этой территории поддержали повстанцев, взявших штурмом эфиопскую столицу Аддис-Абебу. Собственно, «эритрейский сценарий» был почти реализован в Грузии в первой половине 1990-х годов. Тогда гражданская война в республике заставила центральные власти забыть о мятежных Абхазии и Южной Осетии, после чего эти территории получили широчайшую автономию. Теоретически, тогда можно было бы решить вопрос о независимости мятежных республик. Но с приходом к власти в Тбилиси Михаила Саакашвили этот «поезд» ушел.

«Косовский прецедент» является исключением, но повторить его будет крайне сложно. Он стал возможен благодаря политической воле сразу нескольких мощных игроков международной политики, локомотивов целых регионов.

Государства же, которые не пользуются такой широкой международной поддержкой, в лучшем случае могут добиться только ограниченного признания. Примером такой политики является Тайвань. С помощью «дипломатии денег» он смог установить дипломатические отношения с более чем полутора десятком государств. В основном, таких, как Белиз, Буркина Фасо, Маршалловы Острова, Науру, Сан-Томе и Принсипи, Соломоновы Острова, Свазиленд, Тувалу. Особняком в этом списке стоит Ватикан – действительно заметная сила. Впрочем, позиция «Святого Престола» объясняется сложными отношениями Римской католической церкви с официальным Пекином.

Россия, поддержав признание Абхазии и Южной Осетии, пошла по «тайваньскому пути». Однако в самой Москве, очевидно, осознают, что вкладывать значительные ресурсы в кампанию признания независимости большого смысла нет. К тому же, гарантии безопасности этим республикам может дать только Россия, она же является их главным экономическим партнером, а для передвижения по миру у большинства их граждан есть российские паспорта.

В ближайшем будущем российско-грузинские отношения будут оставаться сложными. Во-первых, из-за того, что экономические интересы большей части грузинской правящей элиты не связаны с Москвой. Во-вторых, из-за страха утратить контроль за частью грузинских территорий – как это было связи с открытием КПП «Верхний Ларс» («Казбеги»). Некоторые политики в Тбилиси уже высказывали опасения, что открытие «Верхнего Ларса» слишком сильно свяжет Степанцминдский район Грузии с Россией, и даже напоминали, что часть жителей этого района уже получили российские паспорта. В-третьих, конфликт с Россией позволил так или иначе сплотить грузинских граждан и получить помощь на Западе.

История знает примеры скорого примирения государств, чьи территории объявили о независимости, с теми странами, кто эту независимость активно поддерживал. За примерами далеко ходить не надо. Можно вспомнить нынешнее сербское руководство, несмотря на утрату Косова, ориентированное на ЕС, чьи ключевые игроки поддерживали независимость Приштины. Однако для этого такому государству нужно предложить проект, который с точки зрения хотя бы части ее элиты был бы выгоднее утраты территорий.

Сухум и Цхинвал в ближайшем будущем останутся в орбите российского влияния. С Абхазией через Турецкую республику Северного Кипра, черкесскую диаспору, а также через коммерческие инициативы турецких компаний осторожно работает Анкара, но пока ее возможности не идут ни в какое сравнение с российскими. Влияние российского бизнеса в Абхазии, а также экономическая зависимость обеих республик от Москвы только укрепляют там российские позиции. Как и сам факт лишь ограниченного признания данных государств, что заставляет их еще больше держаться за Россию.

В отдаленном будущем нельзя исключать вхождения одного из этих государств в состав России. Тем более, что отдаленно похожие примеры в новейшей истории нашей страны уже были. Например, Тувинская народная республика, на территорию которой претендовал Китай, образовавшись в 1921 году, была признана лишь Советской Россией, а позже Монголией. Будучи фактически советским протекторатом, в 1944 году она официально вошла в состав СССР.

Текст: Михаил Нейжмаков

Источник: Slon.ru