Что творится в Южной Осетии через пять лет после войны

8 августа исполнится пять лет российско-грузинскому вооруженному конфликту. Журнал "Коммерсант-Власть" проследил, какие изменения произошли в Южной Осетии за пять лет после окончания боевых действий.

8 августа исполнится пять лет российско-грузинскому вооруженному конфликту, по итогам которого Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии, бывших в составе Грузии. Журнал «Коммерсант-Власть» проследил, какие изменения произошли в Южной Осетии за пять лет после окончания боевых действий.

Главным достижением большинство местных жителей – как чиновники, так и простые люди – называют возможность спокойно спать и не бояться новой войны. Но проблема восстановления республики по-прежнему стоит наиболее остро, несмотря на обильные финансовые потоки из России: с 2008 по 2013 годы включительно она направила туда 37 с лишним миллиардов рублей (правда, вице-премьер Александр Хлопонин недавно озвучил несколько другую цифру: 34 миллиарда).

Многие жители провели в этих разрушенных домах несколько лет, у части из них до сих пор нет нормальных условий для существования. Во многих районах Цхинвали проблемы с водопроводной водой, а с отоплением проблемы везде, описывают авторы статьи.

Российские власти несколько раз меняли порядок федерального финансирования Южной Осетии и схемы восстановительных работ. Сначала в этих схемах было много посредников, в том числе Минрегионразвития. Теперь все федеральные средства приходят из Минфина РФ на счет Минфина Южной Осетии, минуя посреднические ведомства, и распределяются президентом и премьером республики. Но восстановительный процесс все равно провален, констатирует издание.

«Люди не просто недовольные, они обозленные, – рассказала журналу председатель местной неправительственной организации «Ассоциация социально-экономического и культурного развития» Дина Алборова. – Когда нас признала Россия, у людей появились ожидания, что теперь жизнь изменится, но и через пять лет эти ожидания не оправдались. Нельзя сказать, что совсем ничего не делается, но это не уровень для пятилетнего срока. Все это могло быть сделано в течение двух лет».

Алборова считает, что в Южной Осетии уже пора, по ее выражению, «ставить памятник без вести пропавшим российским миллионам». Она сетует, что ни одного виновного в провале восстановления до сих пор не наказали, хотя Генпрокуратура республики провела проверки и был отчет российской Счетной палаты. «Я думаю, мы имеем право знать имена тех людей, из-за которых находимся сегодня в таких условиях. И не просто знать их имена, а знать, что они несут заслуженное наказание», – заключила глава НПО.

В руководстве Южной Осетии общественное недовольство называют неблагодарностью: «Народ ничего не хочет видеть, хотя делается очень много». В качестве примеров приводят благоустройство Цхинвали, увеличение заработной платы бюджетникам – на 40% за год, работникам промышленных предприятий – на 48%, а также рост пенсий, которые уже приблизились к российским.

«Чиновники твердят людям о новой политической реальности, в которой они оказались, а люди хотят достойных пенсий, теплых квартир, хороших поликлиник и больниц. И в этом главная проблема сегодняшней Южной Осетии, – комментирует «Власть». – Люди устали от бытовых проблем, они хотят элементарного комфорта, и аргументы власти о том, что надо всем вместе строить государство и терпеть неудобства, уже плохо работают».

В отдельном небольшом обзоре журнал перечисляет основных чиновников, которые после пятидневной войны отвечали за восстановление Южной Осетии, и дает понять, что почти все благополучно и успешно продолжили карьеру.

Первые неотложные меры после окончания боевых действий обеспечивал федеральный оперативный штаб во главе с тогдашним руководителем МЧС Сергем Шойгу. В мае 2012 года он, как известно, стал и.о. губернатора Московской области, а в ноябре возглавил российское министерство обороны.

От оперативного штаба весь контроль над восстановлением республики перешел к Минрегионразвития РФ, которое возглавлял Дмитрий Козак. Но уже в октябре 2008 года он был назначен вице-премьером и переключился на подготовку к Олимпиаде, а его преемником стал Виктор Басаргин. Тот возглавлял министерство вплоть до окончания работ в Южной Осетии, а в 2012 году стал губернатором Пермского края.

Ход восстановительных работ курировала созданная Минрегионом межведомственная комиссия по оказанию содействия в вопросах восстановления и социально-экономического развития Южной Осетии. До начала 2011 года, когда было официально объявлено, что работа по восстановлению республики завершена, главами комиссии успели побывать трое чиновников. Один из них – замминистра регионального развития Роман Панов – впоследствии был арестован по обвинению в причастности к хищению 93 миллионов рублей, выделенных из бюджета на проведение саммита АТЭС во Владивостоке.

С осетинской стороны контроль осуществлял Госкомитет по реализации проектов восстановления республики. Возглавлявший его предприниматель Зураб Кабисов в мае 2012 года стал руководить местной Федерацией бокса. После ликвидации Госкомитета контроль над финансовыми потоками из России перешел к правительству во главе с Вадимом Боровцевым – земляком Романа Панова и гендиректором одной из челябинских строительных фирм.

Несмотря на натянутые отношения с местными чиновниками и возбуждение уголовных дел в отношении нескольких членов команды премьера, он продержался на своем посту до апреля 2012 года. После отставки о его дальнейшей судьбе не сообщалось.

Источник: Власти.нет