Наркотики — основа афганской экономики?

Тридцать лет назад США и Советский Союз соперничали в Афганистане, тепе-рь Россия и Америка сотрудничают. Ситуация в регионе таит серьезную опасность для обеих держав. Но если для Соединенных Штатов угроза носит больше политический характер

Москва хотела бы, чтобы в Афганистане американцы бомбили не только базы талибов, но и посевы опийного мака, пишет Профиль

Тридцать лет назад США и Советский Союз соперничали в Афганистане, тепе-рь Россия и Америка сотрудничают. Ситуация в регионе таит серьезную опасность для обеих держав. Но если для Соединенных Штатов угроза носит больше политический характер, то у России иная проблема — наркотическая. Нескончаемые войны и перевороты привели к тому, что Афганистан превратился в крупнейшего мирового производителя опиатов, а наша страна стала огромным рынком сбыта наркотиков. Поэтому вполне логичной выглядит увязка вопроса о российской помощи силам коалиции и усиления борьбы с наркобизнесом. Об этом в интервью «Профилю» рассуждает директор Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков Виктор ИВАНОВ.

 — Правильно ли считать Афганистан основным поставщиком наркотиков в Россию?

 — Сегодня можно говорить о том, что до 90% наших наркозависимых граждан подсели на опиаты, причем все они — исключительно афганского производства. В основном это героин: он более компактный, и поэтому его легче доставлять из жаркого Афганистана через горные перевалы и степи среднеазиатских республик в Россию. Так что мы абсолютно четко можем сказать, что наша наркоситуация на 90% формируется за счет афганской продукции.

 — Когда Афганистан превратился в экспортера наркотиков?

 — Активизация этого процесса относится к началу девяностых годов. Это как раз то время, когда оттуда были выведены советские войска, и дальше пошли нескончаемые смены власти, причем почти всегда силовым путем. Один режим сменял другой, а масштабы возделывания опийного мака и производства наркотиков тем временем увеличивались. Если в 1980-е годы изготовление наркотиков в Афганистане было незаметным на общемировом фоне, то сегодня 94% опиатов производится в этой стране. Это в два раза больше, чем 10 лет назад производилось во всем мире. И это несмотря на то, что еще в 1988 году Генассамблеей ООН была принята политическая декларация, в соответствии с которой приоритетом в борьбе с наркотиками является уничтожение наркосодержащих плантаций. Мы можем говорить о провале международной политики на этом направлении…

 — То есть сегодня производство наркотиков — основа афганской экономики…

 — Международные аналитики сходятся в оценках, что в Афганистане население получает около $4 млрд в год от продажи наркотиков. Для этой страны — гигантская цифра. Но объем наркотиков, продаваемых за пределами Афганистана, оценивается в $100 млрд в год. Оцените норму прибыли! Именно эти деньги являются приводными ремнями террористических и экстремистских организаций. При этом и само население втягивается в потребление наркотиков. И немудрено: порция наркотика в Афганистане стоит менее $1 — дешевле мороженого!

Северный маршрут — из Афганистана в Россию — самый масштабный канал экспорта наркотиков. Тут действуют законы бизнеса: в азиатских странах гораздо ниже уровень жизни, а наркотики, как всякий товар, идут туда, где готовы дать больше денег. Кроме того, с запада Афганистан граничит с Ираном, а там жестко укрепленная граница — рвы, фортификационные сооружения, виселицы для устрашения. 60% сухопутных сил Ирана сосредоточено именно на ней. Понятно, что туда везти наркотики рискованно. На юге от Афганистана — Пакистан: там вереница непрерывных конфликтов, и туда направлять наркотики небезопасно — отнимут, убьют. А на севере — условия наибольшего благоприятствования: открытые, незащищенные границы с Таджикистаном, Узбекистаном, Туркменией. А дальше на севере находится Российская Федерация с ее более высоким уровнем жизни и столь же прозрачными границами. Я хочу, чтобы вы правильно представляли ситуацию: по большому счету, Россию и Афганистан до сих пор не разделяют границы. Вот мы и превратились в гигантский рынок наркотиков…

 — Но существуют же карты Афганистана, сделанные на основе съемок со спутника, и посевы опиумного мака хорошо видны. Почему по ним не наносятся удары с воздуха?

 — Маковые поля в период вегетации из космоса видны лучше, чем Великая китайская стена. И, конечно, данные о них есть. Но ООН, одобрив в 2001 году присутствие сил антиталибской коалиции на территории Афганистана, в дальнейшем устранилась от участия в операциях, и в 2003 году командование перешло к силам НАТО. Поэтому все, что там происходит, теперь следует адресовать не ООН, а НАТО, которое этой проблемой не занимается. Как заявил весной этого года спецпредставитель президента США в этом регионе Ричард Холбрук, США отказываются от финансирования политики по уничтожению посевов опиумного мака. По их мнению, это очень затратно и неэффективно. Но даже когда США финансировали эти работы, уничтожалось около 5 тыс. га — это менее 3% от всех посевов мака в Афганистане, при этом большая часть денег тратилась на антинаркотическую пропаганду среди губернаторов провинций. Для сравнения: в Колумбии, откуда кокаин поступает напрямую в США, американцы также помогают местному правительству бороться с производством наркотиков. Однако там ежегодно уничтожается 230 тыс. га кустов коки. Если бы так же пройтись по Афганистану, все посевы опиумного мака можно было бы уничтожить!

 — Не следует ли России, которая сама, как я понимаю, не может распылять над Афганистаном вещества, уничтожающие плантации мака, хотя бы увязывать вопросы помо-щи войскам коалиции с их активным участием в борьбе с наркопроизводством? Например, давая добро на транзит военных грузов через свою территорию?

 — Я думаю, что это целесообразно. Мы идем навстречу, предоставляя коалиции транспортные коридоры, и вправе попросить, а, может быть, и потребовать, чтобы она принимала участие в решении наркопроблемы. Конечно, «Талибан», с которым борется в Афганистане коалиция западных стран, участвует в производстве наркотиков. Недавно комиссия Конгресса США установила прибыль, которую извлекает «Талибан» из наркобизнеса. Оказалось, $75 млн. Заметьте: $75 млн из $4 млрд! Возникает вопрос, а кто получает остальные деньги? Видимо, местный криминальный бизнес на паях с действующими коррумпированными властями Кабула и его провинций. При этом НАТО заявляет, что готово бороться только с теми посевами, из которых извлекает свои $75 млн движение «Талибан», а все остальные посевы — это зона ответственности кабульского правительства. Вдумайтесь: ослабленное войной правительство Карзая должно бороться с основной массой посевов опиумного мака, стоимость которого внутри страны — почти $4 млрд, а продажи на выходе — $100 млрд! А мощный 120-тысячный контингент НАТО готов лишь вытаптывать поляну в $75 млн! На мой взгляд, это своеобразная индульгенция наркобаронам: господа, мы вас трогать не будем.

 — Есть мнение, что наркотизация региона — элемент сознательной глобальной программы США по дестабилизации Центральной Азии. Что вы по этому поводу думаете?

 — Все время искать врага — я не сторонник такого подхода. У США в этом регионе, конечно, есть определенный интерес, но какой-то самостоятельной задачи по дестабилизации, думаю, они себе не ставили.